Мальчик с дедом жили на лесном кордоне. Женщин на кордоне было три: бабка, тетка Бекей — дедова дочь и жена главного человека на кордоне, объездчика Орозкула, а еще жена подсобного рабочего Сейдахмата. Тетка Бекей — самая несчастная на свете, потому что у нее нет детей, за это и бьет её спьяну Орозкул. Деда Момуна прозвали расторопным Момуном. Прозвище такое он заслужил неизменной приветливостью, готовностью всегда услужить. Он умел работать. А зять его, Орозкул, хоть и числился начальником, большей частью по гостям разъезжал. За скотом Момун ходил, пасеку держал. Всю жизнь с утра до вечера в работе, а заставить уважать себя не научился.
Мальчик не помнил ни отца, ни матери. Ни разу не видел их. Но знал: отец его был матросом на Иссык-Куле, а мать после развода уехала в далекий город.
Мальчик любил взбираться на соседнюю гору и в дедов бинокль смотреть на Иссык-Куль. Ближе к вечеру на озере появлялся белый пароход. С трубами в ряд, длинный, мощный, красивый. Мальчик мечтал превратиться в рыбу, чтобы только голова у него осталась своя, на тонкой шее, большая, с оттопыренными ушами. Поплывет он и скажет отцу своему, матросу: «Здравствуй, папа, я твой сын». Расскажет, конечно, как ему живется у Момуна. Самый лучший дедушка, но совсем не хитрый, и потому все смеются над ним. А Орозкул так и покрикивает!
По вечерам дед рассказывал внуку сказку. «…Случилось это давно. Жило киргизское племя на берегу реки Энесай. На племя напали враги и убили. Остались только мальчик и девочка. Но потом и дети попали в руки врагов. Хан отдал их Рябой Хромой Старухе и велел покончить с киргизами. Но когда Рябая Хромая Старуха уже подвела их к берегу Энесая, из леса вышла матка маралья и стала просить отдать детей. «Люди убили у меня моих оленят, — говорила она. — А вымя мое переполнилось, просит детей!» Рябая Хромая Старуха предупредила: «Это дети человеческие. Они вырастут и убьют твоих оленят. Ведь люди не то что зверей, они и друг друга не жалеют». Но мать-олениха упросила Рябую Хромую Старуху, а детей, теперь уже своих, привела на Иссык-Куль.
Дети выросли и поженились. Начались роды у женщины, мучилась она. Мужчина перепугался, стал звать мать-олениху. И послышался тогда издали переливчатый звон. Рогатая мать-олениха принесла на своих рогах детскую колыбель — бешик. А на дужке бешика серебряный колокольчик звенел. И тотчас разродилась женщина. Первенца своего назвали в честь матери-оленихи — Бугубаем. От него и пошел род Бугу.
Потом умер один богатей, и его дети задумали установить на гробнице рога марала. С тех пор не было маралам пощады в иссыккульских лесах. И не стало маралов. Опусте-
ли горы. А когда Рогатая мать-олениха уходила, сказала, что никогда не вернется«.
Снова настала осень в горах. Вместе с летом для Орозкула отходила пора гостеваний у чабанов и табунщиков — приходило время рассчитываться за подношения. Вдвоем с Момуном они тащили по горам два сосновых бревна, и оттого Орозкул был зол на весь свет. Ему бы в городе пристроиться, там умеют уважать человека. Культурные люди… И за то, что подарок получил, бревна потом таскать не приходится. А ведь в совхоз наведывается милиция, инспекция — ну как спросят, откуда лес и куда. При этой мысли в Орозкуле вскипела злоба ко всему и всем. Хотелось избить жену, да дом был далеко. Тут еще этот дед увидел маралов и чуть не до слез дошел, точно встретил братьев родных.
И когда совсем близко было до кордона, окончательно повздорили со стариком: тот все отпрашивался внука, пригулка этого, забрать из школы. До того дошло, что бросил в реке застрявшие бревна и ускакал за мальчишкой. Не помогло даже, что Орозкул съездил его по голове пару раз — вырвался, сплюнул кровь и ушел.
Когда дед с мальчиком вернулись, узнали, что Орозкул избил жену и выгнал из дома, а деда, сказал, увольняет с работы. Бекей выла, проклинала отца, а бабка зудела, что надо покориться Орозкулу, просить у него прощения, а иначе куда идти на старости лет? Дед ведь в руках у него…
Мальчик хотел рассказать деду, что видел в лесу маралов, — вернулись все-таки! — да деду было не до того. И тогда мальчик снова ушел в свой воображаемый мир и стал умолять мать-олениху, чтоб принесла Орозкулу и Бекей люльку на рогах.
На кордон тем временем приехали люди за лесом. И пока вытаскивали бревно и делали прочие дела, дед Момун семенил за Орозкулом, точно преданная собака. Приезжие тоже увидели маралов — видно, звери были непуганые, из заповедника.
Вечером мальчик увидел во дворе кипевший на огне казан, от которого исходил мясной дух. Дед стоял у костра и был пьян — мальчик никогда его таким не видел. Пьяный Орозкул и один из приезжих, сидя на корточках у сарая, делили огромную груду свежего мяса. А под стеной сарая мальчик увидел рогатую маралью голову. Он хотел бежать, но ноги не слушались — стоял и смотрел на обезображенную голову той, что еще вчера была Рогатой матерью-оленихой.
Скоро все расселись за столом. Мальчика все время мутило. Он слышал, как опьяневшие люди чавкали, грызли, сопели, пожирая мясо матери-оленихи. А потом Сайдахмат рассказал, как заставил деда застрелить олениху: запугал, что иначе Орозкул его выгонит.
И мальчик решил, что станет рыбой и никогда не вернется в горы. Он спустился к реке. И ступил прямо в воду…
Пересказ - Слюсарева И. Н.
Хороший пересказ? Расскажи друзьям в соц.сети, пусть тоже подготовятся к уроку!
Автор погружает читателя в окрестности Киргизии и сразу знакомит с главным героем - мальчик без имени и прошлого, с сомнительным будущим, живет на егерском кордоне, у берегов лесного озера. С ним живут его родная тетка со своим мужем, егерем Орозкулом. Воспитанием мальчика они совершенно не занимаются тем самым предоставив его самому себе. Единственный человек, который хоть как-то участвует в судьбе парня - это дед Момун, помощник егеря.
Рассказ показывает нам, через сравнения вымышленной жизни в сказках и ее реальной стороной, что не всегда добро преобладает над злом. Извечная борьба белого и черного, справедливости над не справедливостью, в результате может закончится отнюдь не сказочным штампом: «жили они долго и счастливо».
Читать краткое содержание рассказы Айтматова Белый пароход
Мальчика никто и ничто не радует. У него нет друзей и тех, с кем можно провести время в беседе. Его постоянные спутники и собеседники - это камни окружающие то место, где он живет, бинокль со временем войны, в который он рассматривал горизонты озера и портфель, подаренный дедом Момуном. Чтобы уйти от реальных жизненных напастей, мальчишка создает вокруг себя две вымышленные истории, в которые начинает усердно верить и обыгрывать их.
Первая история - о том, что его отец, которого мальчик никогда не знал, моряк и он служит на большом белом пароходе, и время от времени корабль появляется и грациозно покачивается на глади озера. Мальчик обыгрывает в своем воображении все это, часто всматривается в бинокль в поисках парохода. Представляет, как становится маленькой рыбкой, ныряет в озеро и плывет на встречу кораблю. И взобравшись на борт обнимает и приветствует отца.
Вторая история в которую верит мальчишка - сказка о матери-оленихе. Поверье говорит, что в прошлом, много лет назад, у берегов реки жило племя, на которое напали враги и перебили всех, кроме двух детей, мальчика и девочки. Вожак нападавшего племени передал детей старой женщине и приказал избавиться от них. Она повела их на берег реки и когда была готова исполнить приказ вожака к ним подошла мать-олениха. Она стала просить не убивать детей и отдать их. На что старуха сказала: «это детеныши людей, ты не справишься с ними и когда они вырастут, то им захочется убить твоих оленят. Ведь люди очень жестокие создания и убивают не только зверей, но и друг друга». Мать-олениха все равно настояла на том, чтобы дети остались с ней.
Благородные олени во времена мальчика становятся объектом браконьеров. Егерь способствует развитию браконьерского промысла в огромных масштабах. Сначала за щедрое вознаграждение Орозкул позволяет вырубку реликтовых сосен. Дальше развитие событий приобретают жестокий окрас. Одним прохладным вечером коварный Орозкул, с не менее коварным планов решает добиться поддержки мудрого деда Момуна. Не добившись результата в переговорах он решает напоить деда водкой и для большего эффекта грозит ему увольнением. Тем самым он добивается желаемого и заставляет пойти Момуна на убийство самки марала.
Темный вечер, белый дым костра и сладкий запах жареного мяса. У костра компания из трех человек: Орозкул, Момун и заезжий гость. На костре жарилось мясо оленихи. Мальчик не хотел верить в жестокость людей и в то, что это взаправду убитая олениха, пока за сараем не увидел останки бедного животного. Мальчишка потерял надежду в секунду, разочарование подкашивало ноги и слабость давила грудь. Слезы текли ручьем, он не хотел принимать жестокость действительности, жестокость тех людей, которые окружают его.
Решив убежать от этого зрелища, он бежит к озеру. Место, которое всегда подогревало надежду в нем, когда он смотрел на горизонт в бинокль и видел очертания белого парохода.
Трагический конец повести заставляет читателя по-настоящему прочувствовать боль мальчика, который всю жизнь жил верой в хорошее и светлое. А в один момент у него отбирают эту веру. Мальчишка снова представляет, закрыв свои глаза, что он маленькая рыбка, которая прыгает в воду и уплывает в дальние края озера на поиски отца - моряка.
Костер горит, мясо жарится, трое мужчин по-прежнему сидят в тех же позах. Им не было слышно всплеска воды и они так, и не заметили тихого исчезновения мальчика.
Картинка или рисунок Белый пароход
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Осеева Сыновья
Три соседки стояли у колодца и набирали воду. Рядом сидел старичок, он слушал разговор, который завязался между ними. Женщины обсуждали своих сыновей. Первая расхваливала своего сына,
В жизни каждого ребёнка должно быть место сказке. Сказка воспитывает в человеке нравственные качества, показывает красоту мира и даёт веру в лучшее. Ну и что, что многие сказки слишком наивны и совсем не отражают реальных проблем жизни. Каждый должен прийти к этому осознанию самостоятельно, в нужное время. Ведь если все неприятности реальной жизни обрушатся на тебя в один миг, тогда, когда ты ещё не готов к этому, то будет очень тяжело. Так же тяжело было главному герою повести Чингиза Айтматова «Белый пароход». Эта повесть чем-то напоминает притчу, она заставляет задуматься о важном, и во время чтения чувствуешь, как в горле стоит комок.
Писатель очень ярко и детально показывает мировоззрение ребёнка. Главный герой – мальчик семи лет. Он так одинок… Он живет без матери и без отца, у него совсем нет друзей. Только дед, который хоть и добрый, но слишком слабовольный и готов идти на поводу у того, кто может с ним расправиться силой. Жители их селенья словно нарочно не замечают мальчика и не дают ответов на его наивные вопросы. Зато у мальчика есть друзья – камни, бинокль, портфель. То и дело он задумывается о жизни, не понимает, почему есть добрые и злые люди, почему одних все боятся, а других нет. А ещё мальчик очень любит сказки… но в какой-то момент с его сказками и верой в лучшее обошлись слишком жестоко, и он понимает, что хочет уйти… Было бы хорошо стать рыбой, чтобы уплыть из этих мест…
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Белый пароход" Айтматов Чингиз Торекулович бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Добрыня и Змей
Матушка Добрынюшке говаривала,
Матушка Никитичу наказывала:
Не выручай же полону там русского,
Не куплись-ка ты во матушке Пучай-реки;
Тая река свирипая,
Свирипая река, сердитая:
Из-за другой же струйки искра сыплется,
Из-за третьей же струйки дым столбом валит,
Дым столбом валит да сам со пламенью».
Молодой Добрыня сын Никитинич
Он не слушал да родители тут матушки,
Честной вдовы Офимьи Александровной,
Ездил он на гору сорочинскую,
Топтал он тут малыих змеенышков,
Выручал тут полону да русского.
Тут купался да Добрыня во Пучай-реки,
Сам же тут Добрыня испроговорил:
«Матушка Добрынюшке говаривала,
Родная Никитичу наказывала:
Ты не езди-тко на гору сорочинскую,
Не топчи-тко там ты малыих змеенышев,
Не куплись, Добрыня, во Пучай-реки;
Тая река свирипая,
Свирипая река да е сердитая:
Из-за первоя же струйки как огонь сечет,
Из-за другоей же струйки искра сыплется,
Эта матушка Пучай-река
Как ложинушка дождёвая».
Не поспел тут же Добрыня словца молвити, -
Из-за первоя же струйки как огонь сечет,
Из-за другою же струйки искра сыплется.
Из-за третьеей же струйки дым столбом валит,
Дым столбом валит да сам со пламенью.
Выходит тут змея было проклятая,
О двенадцати змея было о хоботах:
Захочу – Добрыню в хобота возьму,
Захочу – Добрынюшку в полон снесу».
Испроговорит Добрыня сын Никитинич:
«Ай же ты, змея было проклятая!
А нунчу Добрыня не в твоих руках».
Нырнет тут Добрынюшка у бережка,
Вынырнул Добрынюшка на другоем.
Нету у Добрыни коня доброго,
Нету у Добрыни копья вострого,
Нечем тут Добрынюшке поправиться.
Сам же тут Добрыня приужахнется,
Сам Добрыня испроговорит:
«Видно, нонечу Добрынюшке кончинушка!»
Лежит тут колпак да земли греческой,
А весу-то колпак буде трех пудов.
Ударил он змею было по хоботам,
Отшиб змеи двенадцать тых же хоботов,
Сбился на змею да он с коленками,
Выхватил ножище да кинжалище,
Змея ему да тут смолилася:
«Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!
Будь-ка ты, Добрынюшка, да больший брат,
Я тебе да сестра меньшая.
Сделам мы же заповедь великую:
Тебе-ка-ва не ездить нынь на гору сорочинскую,
Не топтать же зде-ка маленьких змеенышков,
А я тебе сестра да буду меньшая, -
Мне-ка не летать да на святую Русь,
А не брать же больше полону да русского,
Не носить же мне народу христианского».
Отслабил он колен да богатырскиих.
Змея была да тут лукавая, -
С-под колен да тут змея свернулася,
Улетела тут змея да во ковыль-траву.
И молодой Добрыня сын Никитинич
Пошел же он ко городу ко Киеву,
Ко ласковому князю ко Владимиру,
К своей тут к родители ко матушке,
К честной вдовы Офимье Александровной.
И сам Добрыня порасхвастался:
«Как нету у Добрыни коня доброго,
Как нету у Добрыни копья вострого,
Не на ком поехать нынь Добрыне во чисто поле».
«Как солнышко у нас идет на вечере,
Почестный пир идет у нас навеселе,
А мне-ка-ва, Владимиру, не весело:
Одна у мня любимая племянничка
И молода Забава дочь Потятична;
Летела тут змея у нас проклятая,
Летела же змея да через Киев-град;
Ходила нунь Забава дочь Потятична
Она с мамками да с няньками
В зеленом саду гулятиться,
Подпадала тут змея было проклятая
Ко той матушке да ко сырой земли,
Ухватила тут Забаву дочь Потятичну,
В зеленом саду даю гуляючи,
В свои было во хобота змеиные,
Унесла она в пещерушку змеиную».
Сидят же тут два русскиих могучиих богатыря, -
Сидит же тут Алешенька Левонтьевич,
Испроговорит Владимир стольнекиевский:
«Вы русские могучие богатыри,
Ай же ты, Алешенька Левонтьевич!
Мошь ли ты достать у нас Забаву дочь Потятичну
Из той было пещеры из змеиною?»
Испроговорит Алешенька Левонтьевич:
«Ах ты, солнышко Владимир стольнекиевский!
Я слыхал же от Добрынюшки Никитича:
Отдаст же тут змея проклятая
Молоду Добрынюшке Никитичу
Без бою, без драки-кроволития
Тут же нунь Забаву дочь Потятичну».
Испроговорит Владимир стольнекиевский:
«Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!
Ты достань-ка нунь Забаву дочь Потятичну
Да из той было пещерушки змеиною.
Не достанешь ты Забавы дочь Потятичной,
Повесил тут Добрыня буйну голову,
Утопил же очи ясные
А во тот ли во кирпичем мост,
Ничего ему Добрыня не ответствует.
Ставает тут Добрыня на резвы ноги,
Отдает ему великое почтение,
Ему нунь за весело пирование.
И пошел же ко родители, ко матушке
И к честной вдовы Офимьи Александровной.
Тут стретает его да родитель-матушка,
Сама же тут Добрыне испроговорит:
«Что же ты, рожоное, не весело,
Буйну голову, рожоное, повесило?
Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
Али питьица-ты были не по разуму?
Аль дурак тот над тобою надсмеялся ли,
Говорил же тут Добрыня сын Никитинич,
Говорил же он родители тут матушке,
А честной вдовы Офимьи Александровной:
«А й честна вдова Офимья Александровна!
Ествы-ты же были мне-ка по уму,
А и питьица-ты были мне но разуму,
Чарою меня там не приобнесли,
А дурак тот надо мною не смеялся же,
А и пьяница меня да не приобозвал;
А накинул на нас службу да великую
Солнышко Владимир стольнекиевский, -
А достать было Забаву дочь Потятичну
А из той было пещеры из змеиною.
А нунь нету у Добрыни коня доброго,
А нунь нету у Добрыни копья вострого,
Не с чем мне поехати на гору сорочинскую,
К той было змеи нынь ко проклятою».
Говорила тут родитель ему матушка,
А честна вдова Офимья Александровна:
«А рожоное мое ты нынь же дитятко,
Молодой Добрынюшка Никитинич!
Богу ты молись да спать ложись,
Буде утро мудро мудренее буде вечера -
День у нас же буде там прибыточен.
Ты поди-ка на конюшню на стоялую,
Ты бери коня с конюшенки стоялыя, -
Батюшков же конь стоит да дедушков,
А стоит бурко пятнадцать лет,
По колен в назем же ноги призарощены,
Дверь по поясу в назем зарощена».
Приходит тут Добрыня сын Никитинич
А ко той ли ко конюшенке стоялыя,
Повыдернул же дверь он вон из назму,
Конь же ноги из назму да вон выдергиват.
А берет же тут Добрынюшка Никитинич,
Берет Добрынюшка добра коня
На ту же на узду да на тесмяную,
Выводит из конюшенки стоялый,
Кормил коня пшеною белояровой,
Поил питьями медвяныма.
Ложился тут Добрыня на велик одёр.
Ставае он по утрушку ранехонько,
Умывается он да и белехонько,
Снаряжается да хорошохонько,
А седлае своего да он добра коня,
А на потнички он кладе войлочки,
А на войлочки черкальское седелышко,
И садился тут Добрыня на добра коня.
Провожает тут родитель его матушка,
А честна вдова Офимья Александровна,
На поезде ему плеточку нонь подала,
Подала тут плетку шамахинскую,
А семи шелков да было разныих,
А Добрынюшке она было наказыват:
«Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!
Вот тебе да плетка шамахинская:
Съедешь ты на гору сорочинскую,
Станешь топтать маленьких змеенышев,
Выручать тут полону да русского,
Да не станет твой же бурушко поскакивать,
А змеенышев от ног да прочь отряхивать, -
Ты хлыщи бурка да нунь промеж уши,
Ты промеж уши хлыщи, да ты промеж ноги,
Ты промеж ноги да промеж задний,
Сам бурку да приговаривай:
«Бурушко ты, конь, поскакивай,
Тут простилася да воротилася.
Видли тут Добрынюшку да сядучи,
А не видли тут удалого поедучи.
Не дорожками поехать, не воротами,
Через ту стену поехал городовую,
Через тую было башню наугольную,
Он на тую гору сорочинскую.
Стал топтать да маленьких змеенышев,
Выручать да полону нонь русского.
Подточили тут змееныши бурку да щеточки,
А не стал же его бурушко поскакивать,
На кони же тут Добрыня приужахнется, -
Нунечку Добрынюшке кончинушка!
Спомнил он наказ да было матушкин,
Сунул он же руку во глубок карман,
Выдернул же плетку шамахинскую,
А семи шелков да шамахинскиих,
Стал хлыстать бурка да он промеж уши,
Сам бурку да приговариват:
«Ах ты, бурушко, да нунь поскакивай,
А змеенышев от ног да прочь отряхивай!»
Стал же его бурушко поскакивать,
А змеенышев от ног да прочь отряхивать.
Притоптал же всех он маленьких змеенышков,
Выручал он полону да русского.
И выходит тут змея было проклятое
Да из той было пещеры из змеиною,
И сама же тут Добрыне испроговорит:
«Ах ты, душенька Добрынюшка Никитинич!
Ты порушил свою заповедь великую,
Ты приехал нунь на гору сорочинскую
А топтать же моих маленьких змеенышев».
Говорит же тут Добрынюшка Никитинич:
«Ай же ты, змея проклятая!
Я ли нунь порушил свою заповедь,
Али ты, змея проклятая, порушила?
Ты зачем летела через Киев-град,
Унесла у нас Забаву дочь Потятичну?
Ты отдай-ка мне Забаву дочь Потятичну
Без бою, без драки-кроволития».
Да большое тут с Добрыней кроволитие.
Бился тут Добрыня со змеей трое сутки,
А не може он побить змею проклятую.
Наконец хотел Добрынюшка отъехати, -
Из небес же тут Добрынюшке да глас гласит:
«Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
Бился со змеей ты да трое сутки,
А побейся-ка с змеей да еще три часу».
Тут побился он, Добрыня, еще три часу,
А побил змею да он проклятую,
Попустила кровь свою змеиную
От востока кровь она да вниз до запада,
Этой крови да змеиною.
А стоит же тут Добрыня во крови трое сутки,
Хочет тут Добрыня прочь отъехати.
С-за небесей Добрыне снова глас гласит:
«Ай ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
Бей-ка ты копьем да бурзамецкиим
Да во ту же матушку сыру землю,
Сам к земли да приговаривай!»
Стал же бить да во сыру землю,
Сам к земли да приговаривать:
«Расступись-ка ты же, матушка сыра земля,
На четыре на все стороны,
Ты прижри-ка эту кровь да всю змеиную!»
Расступилась было матушка сыра земля
На всех на четыре да на стороны,
Прижрала да кровь в себя змеиную.
Опускается Добрынюшка с добра коня
И пошел же по пещерам по змеиныим,
Из тыи же из пещеры из змеиною
Стал же выводить да полону он русского.
Много вывел он было князей, князевичев,
Много королей да королевичев,
Много он девиц да королевичных,
Много нунь девиц да и князевичных
А из той было пещеры из змеиною, -
А не може он найти Забавы дочь Потятичной
Много он прошел пещер змеиныих,
И заходит он в пещеру во последнюю,
Он нашел же там Забаву дочь Потятичну
В той последнею пещеры во змеиною,
А выводит он Забаву дочь Потятичну
А из той было пещерушки змеиною,
Да выводит он Забавушку на белый свет.
Говорит же королям да королевичам,
Говорит князям да он князевичам,
И девицам королевичным,
И девицам он да нунь князевичным:
Всяк ступайте в свою сторону,
А сбирайтесь вси да по своим местам,
А убита е змея да та проклятая,
А пропущена да кровь она змеиная,
От востока кровь да вниз до запада,
Не унесет нунь боле полону да русского
И народу христианского,
А убита е змея да у Добрынюшки,
И прикончена да жизнь нунчу змеиная».
А садился тут Добрыня на добра коня,
Брал же он Забаву дочь Потятичну,
А поехал тут Добрыня по чисту полю.
Испроговорит Забава дочь Потятична:
«За твою было великую за выслугу
