1 октября, в день храмового праздника, к Троекурову съезжаются гости. Антон Пафнутьевич Спицын опаздывает, объясняет, что опасался разбойников Дубровского (именно он показал под присягой, что Дубровские незаконно владеют Кистеневкой). У самого Спицына с собой большая сумма денег, которую он прячет в особом поясе. Исправник божится, что поймает Дубровского, так как у него есть список примет разбойника, впрочем, по замечанию Троекурова, под список этих примет может подойти очень много людей. Помещица Анна Савишна уверяет, что Дубровский справедлив. Узнав, что она отправляет сыну в гвардию деньги, не ограбил ее. Троекуров заявляет, что в случае нападения справится с разбойниками своими силами и рассказывает гостям о подвиге Дефоржа.
Механическая связь между доступом к королю и структурированием арканы государства, тайной арканой и спрятанной до наибольшего числа, в значительной степени оценивается госсекретарем в контексте, помните, где он потерял заряд и был удален со двора. Этот контроль, который материализуется в подписи, носит квази-юриспруденциальный характер. Это раскаяние связывает обработку письма и проверки с содержимым отправлений; это замечание относится к технике письменности, и этот аспект больше игнорируется в тексте Кэтрин Медичи.
Прагматическое оправдание секретаря Вильероу переходит к ограничению и срочности ответов, которые должны быть доведены до отправлений, которые непрерывно появляются на столе. В этом отрывке мы отмечаем, что существует эвентуально-редкая работа офисов: для открытия пакета требуется извлечение основной информации, содержащейся в складках, для того, чтобы написать эту информацию или подготовить отчет, прежде чем сможет поговорить с сувереном. Эти обоснования носят технический характер. В этой защите поведения опального слуги они исходят из акцента на этике его секретаря и постулируют экспертизу перед лицом нововведений денигированных правил, какими они являются: политические перевороты для восстановления порядок и согласие в царстве во время войны.
Спицын просит Дефоржа ночевать с ним в одной комнате, так как он боится ограбления. Ночью Дефорж, оказавшись переодетым Дубровским, отнимает у Спицына деньги и запугивает его, с тем, чтобы Спицын не выдал его Троекурову.
Автор возвращается к тому, как Дубровский познакомился с французом Дефоржем на станции, предложил ему 10 тыс. в обмен на документы и рекомендательное письмо к Троекурову. Француз с радостью согласился. В семье Троекурова «учителя» все полюбили: Кирила Петрович за смелость, Маша «за усердие и внимание», «за снисходительность к шалостям», домочадцы «за доброту и щедрость».
Виллерой, в переписке с Жаком де Матиньоном, доходит до речи о росте секретарского персонала, считающегося слишком многочисленным и неопытным. В пустоте он показывает нам, насколько функции, связанные с секретариатом, завоевали престиж благодаря почти постоянному доступу к королю, который приносит пользу секретариатам. Способ вспомнить, как и во многих письмах секретаря, ссылки, семейное укоренение и программный аспект для его семейной сети оккупации его офиса.
Таким образом, он отвлекся от классической и испанской модели служения аристократа, служащего монархии. Таким образом, существует линия перелома и разделения между двумя концепциями работы офисов и, следовательно, королевского государства. Это, в конечном счете, две концепции политической стратегии, которая должна быть реализована в период социально-политической реконфигурации, вызванной гражданскими войнами религии: если государство будет воплощено в ответственности его администрацией и в соответствии с судебными процедурами контроля и или мы должны столкнуться с волнениями и радикальным вызовом легитимности суверена, укрепить величие личности короля, создать сети союзов и брокерских услуг в широких масштабах до такой степени, что монарх очень подвергается, как ответственный, так и хрупкий?
Глава 12 Во время урока учитель передает Маше записку с просьбой о свидании в беседке у ручья. Владимир открывает девушке свое настоящее имя, уверяет ее, что больше не считает Троекурова своим врагом благодаря Маше, в которую влюблен. Объясняет, что вынужден скрыться. Предлагает девушке свою помощь в случае несчастья. Вечером к Троекурову приезжает исправник, чтобы арестовать француза-учителя: опираясь на показания Спицына, он уверен, что учитель и Владимир Дубровский - одно лицо. Учителя в имении не обнаруживают.
Кэтрин Медичи и Виллерой не приносят такого же ответа. Новые администраторы, а не новые люди, не имеют политической поверхности Виллерой и советников, опальных, как Бельевр, управляющий финансами. Король разоблачает себя, играет свою роль в центре политической и административной архитектуры, ставит свою легальность на карту и даже его личность, смертельно избитую во время осады Парижа летом. Государственные секретари по словам Лаваля, «органов, перемирие и евангелисты» суверена. Государственный секретарь одновременно является тем, кто реализует суверенное решение, которое публикует его и документирует его так же, как оно проявляет свой чрезвычайно священный, истинный и справедливый характер.
В начале следующего лета в имение по соседству с Троекуровым приезжает хозяин - князь Верейский, англоман лет 50. Верейский близко сходится с Кирилой Петровичем и Машей, ухаживает за девушкой, восхищается ее красотой.
Глава 14 Верейский делает предложение. Троекуров его принимает и приказывает дочери выходить за старика. Маша получает письмо от Дубровского с просьбой о свидании.
Таким образом, они создали по масштабам своих родственников общие рефлексы и практики при принятии суверенных решений, закладывая основы габитуса царского слуги и наук государства. Автономные системы в соответствии со стандартами, которые они вносили в изобретение, пребюрократы, посвященные служению и воле князя, привязывали их к подъему королевской администрации. Мне кажется принципиальным понять этот период кризиса как решающий момент создания и реорганизации технических средств власти, таких как политическое письмо или практика совета.
Маша встречается с Дубровским, который уже знает о предложении князя. Предлагает «избавить Машу от ненавистного человека» . Та просит пока не вмешиваться, надеется сама переубедить отца. Дубровский надевает ей на палец кольцо. Если Маша положит его в дупло дуба, через которое они обменивались письмами, это будет ему сигналом, что девушке нужна помощь.
Маша пишет письмо Верейскому с просьбой отступиться, но тот показывает письмо Троекурову, и они решают ускорить свадьбу. Машу запирают.
Глава 17 Маша просит Сашу опустить кольцо в дупло дуба. Выполнив просьбу сестры, Саша застает рыжего мальчишку возле дуба, решает, что тот хочет украсть кольцо. Мальчишку приводят на допрос к Троекурову, он не сознается в своей причастности к переписке влюбленных. Троекуров отпускает его.
Машу наряжают в свадебное платье, везут в церковь, где происходит обряд венчания Маши и Верейского. На обратном пути перед каретой появляется Дубровский, предлагает Маше освобождение. Верейский стреляет, ранит Дубровского. Маша отказывается от предложенной помощи, поскольку она уже обвенчана.
Стан разбойников Дубровского. Войска начинают облаву, солдаты окружают повстанцев. Разбойники и сам Дубровский храбро сражаются. Понимая, что они обречены, Дубровский распускает шайку. Никто его больше не видел.
Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » Краткое содержание: «Дубровский» — Том второй . И в закладках появилось готовое сочинение.Где стол был яств, там гроб стоит.
Несколько дней спустя после своего приезда молодой Дубровский хотел заняться делами, но отец его был не в состоянии дать ему нужные объяснения – у Андрея Гавриловича не было поверенного. Разбирая его бумаги, нашел он только первое письмо заседателя и черновой ответ на оное – из того не мог он получить ясное понятие о тяжбе, и решился ожидать последствий, надеясь на правоту самого дела.
Между тем здоровье Андрея Гавриловича час от часу становилось хуже. Владимир предвидел его скорое разрушение и не отходил от старика, впадшего в совершенное детство.
Между тем положеный срок прошел, и апеллация не была подана. Кистеневка принадлежала Троекурову. Шабашкин явился к нему с поклонами и поздравлениями и просьбою назначить, когда угодно будет его высокопревосходительству вступить во владение новоприобретенным имением – самому или кому изволит он дать на то доверенность. Кирила Петрович смутился. От природы не был он корыстолюбив, желание мести завлекло его слишком далеко, совесть его роптала. Он знал, в каком состоянии находился его противник, старый товарищ его молодости – и победа не радовала его сердце. Он грозно взглянул на Шабашкина, ища к чему привязаться, чтоб его выбранить, но не нашед достаточного к тому предлога, сказал ему сердито: – Пошел вон, не до тебя.
Шабашкин, видя, что он не в духе, поклонился и спешил удалиться. А Кирила Петрович, оставшись наедине, стал расхаживать взад и вперед, насвистывая: Гром победы раздавайся, что всегда означало в нем необыкновенное волнение мыслей.
Наконец он велел запрячь себе беговые дрожки, оделся потеплее (это было уже в конце сентября) и, сам правя, выехал со двора.
Вскоре завидел он домик Андрея Гавриловича, и противуположные чувства наполнили душу его. Удовлетворенное мщение и властолюбие заглушали до некоторой степени чувства более благородные, но последние наконец восторжествовали. Он решился помириться с старым своим соседом, уничтожить и следы ссоры, возвратив ему его достояние. Облегчив душу сим благим намерением, Кирила Петрович пустился рысью к усадьбе своего соседа – и въехал прямо на двор.
В это время больной сидел в спальней у окна. Он узнал Кирила Петровича, и ужасное смятение изобразилось на лице его – багровый румянец заступил место обыкновенной бледности, глаза засверкали, он произносил невнятные звуки. Сын его, сидевший тут же за хозяйственными книгами, поднял голову и поражен был его состоянием. Больной указывал пальцем на двор с видом ужаса и гнева. Он торопливо подбирал полы своего халата, собираясь встать с кресел, приподнялся и вдруг упал. Сын бросился к нему, старик лежал без чувств и без дыхания – паралич его ударил.
– Скорей, скорей в город за лекарем! – кричал Владимир.
– Кирила Петрович спрашивает вас, – сказал вошедший слуга. Владимир бросил на него ужасный взгляд.
– Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора – пошел.
Слуга радостно побежал исполнить приказание своего барина; Егоровна всплеснула руками. – Батюшка ты наш, – сказала она пискливым голосом, – погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас.
– Молчи, няня, – сказал с сердцем Владимир, – сейчас пошли Антона в город за лекарем.
Егоровна вышла.
В передней никого не было – все люди сбежались на двор смотреть на Кирила Петровича. Она вышла на крыльцо – и услышала ответ слуги, доносящего от имени молодого барина. Кирила Петрович выслушал его сидя на дрожках. Лицо его стало мрачнее ночи, он с презрением улыбнулся, грозно взглянул на дворню и поехал шагом около двора. Он взглянул и в окошко, где за минуту перед сим сидел Андрей Гаврилович, но где уж его не было. Няня стояла крыльце, забыв о приказании барина. Дворня с шумом толковала о сем происшедствии. Вдруг Владимир явился между людьми и отрывисто сказал: – Не надобно лекаря, батюшка скончался.
Сделалось смятение. Люди бросились в комнату старого барина. Он лежал в креслах, на которые перенес его Владимир; правая рука его висела до полу, голова опущена была на грудь – не было уж и признака жизни в сем теле еще не охладелом, но уже обезображенном кончиною. Егоровна взвыла – слуги окружили труп, оставленный на их попечение, – вымыли его, одели в мундир, сшитый еще в 1797 году, и положили на тот самый стол, за которым только лет они служили своему господину.
