Ги де Мопассан
На разбитом корабле
Я только что позавтракал у Жоржа Гарена, своего старого приятеля. Слуга подал ему письмо с иностранными марками и штемпелями.
Жорж извинился:
Ты позволишь?
Потом положил листки на камин и заговорил:
Хочешь послушать забавную историю? Я тебе ее не рассказывал, хотя история романтическая и случилась со мной. Необычно я встретил тогда Новый год! Произошло это лет двадцать назад, да, двадцать: сейчас мне пятьдесят, а в то время было тридцать.
Я служил инспектором в том же самом Обществе морского страхования, которое возглавляю ныне. Новый год - раз уж этот день полагается праздновать - я собирался провести в Париже, как вдруг получил от директора письмо с распоряжением немедленно отправиться на остров Ре: там потерпел крушение застрахованный у нас трехмачтовик из Сен-Назера. Письмо пришло в восемь утра. В десять я явился в правление, получил инструкции, в тот же вечер выехал экспрессом и на Другой день, тридцать первого декабря, был в Ла-Рошели.
До отхода “Жана-Гитона”, поддерживавшего сообщение с островом, оставалось два часа. Я прогулялся по Ла-Рошели. Это, в самом деле, на редкость своеобразный город: запутанный лабиринт улочек, над тротуарами
Бесконечные сводчатые галереи, как на улице Риволи, только низкие, приплюснутые, таинственные, словно отслужившая, но не убранная и волнующая декорация для былых заговоров и войн, героических и жестоких религиозных войн. Это старый гугенотский город, суровый и молчаливый, без великолепных памятников, придающих такую величавость Руану, но со своим особым, строгим, чуточку неприветливым лицом, город упрямых воинственных фанатиков, где бились за веру кальвинисты и возник заговор четырех сержантов.
Побродив по его странным улицам, я сел на черный пузатый пароходик, которому предстояло доставить меня на остров. Сердито пыхтя, он отвалил, прошмыгнул между двумя старинными башнями, охраняющими порт, пересек рейд, вышел за возведенную Ришелье дамбу, огромные камни которой, чуть выступая из воды, кажутся гигантским ошейником, наброшенным на город, и взял вправо.
Был один из тех дней, когда мысль пригнетена, душа поникает, бодрость и энергия улетучиваются, - унылый, пасмурный, промозглый день, подернутый грязным тяжелым туманом, влажным, как изморось, и зловонным, как испарения сточных канав.
Под низким мрачным пологом неба простиралось желтое от бесчисленных отмелей мелководье. Ни ряби, ни движения, ни жизни - одно только море мутной плотной стоячей воды. “Жан-Гитон”, немного покачиваясь, привычно взрезал эту густую скользкую массу, но легкое волнение, плеск и колыхание, которые он оставлял за собой, тут же стихали.
Я разговорился с капитаном, коротышкой на крошечных ножках, таким же круглым и валким, как его суденышко. Меня интересовали подробности кораблекрушения, с которым мне надлежало разобраться. “Мари-Жозеф”, большой трехмачтовый барк из Сен-Назера, ночью выбросило штормом на пески острова Ре.
Корабль, - писал нам судовладелец, - так основательно сел на мель, что вывести его на глубину оказалось совершенно немыслимо и осталось одно - срочно переправить на берег все, что можно выгрузить. Я должен был установить, в каком положении судно сейчас, в каком состоянии находилось перед катастрофой и все ли сделано, чтобы снять его с мели. Я представлял Общество, чтобы, в случае необходимости, опротестовать иск в суде.
На основании моего доклада директор должен был принять меры для ограждения наших интересов.
Капитан “Жана-Гитона” оказался полностью в курсе дела: его судно участвовало в попытках спасти барк.
Крушение, - рассказал он, - произошло, в сущности, очень просто. “Мари-Жозеф”, подхваченный неистовым шквалом, сбился ночью с курса и несся вслепую по морю, вспенившемуся, как выразился капитан, “словно молочный суп”, пока не налетел на одну из обширных банок, которые при отливе превращают здешнее побережье в некое подобие беспредельной Сахары.
Беседуя, я поглядывал вперед и по сторонам. Между океаном и нависшим над ним небом оставалось свободное пространство с беспрепятственной видимостью. Мы шли вдоль берега. Я спросил:
Это остров Ре?
Да, сударь.
Неожиданно капитан вытянул правую руку и указал на еле заметную точку в открытом море:
Вон ваш корабль.
- “Мари-Жозеф”?
Он самый.
Я изумился. На мой взгляд, от берега до этой черной, почти невидимой точки, которую я принял бы за торчащую из воды скалу, было, самое меньшее, километра три.
Но, капитан, - возразил я, - там, куда вы показываете, не меньше ста саженей глубины. Он рассмеялся:
Ста, друг мой? Двух - и то не будет, ручаюсь. Судя по выговору, капитан был бордосец. Он продолжал:
Сейчас прилив, время - девять сорок. Позавтракайте в гостинице “Дофин”, а потом заложите руки в карманы да прогуляйтесь по берегу, и, ручаюсь, в два пятьдесят, самое позднее, в три, вы, не замочив ног, доберетесь до разбитого корабля. Можете провести на нем час три четверти, от силы два, но не больше, иначе вас, друг мой, опять застигнет прилив. Чем дальше отступает море, тем быстрей возвращается. А отмель там плоская, как клоп. Итак, в четыре пятьдесят уходите обратно, в половине восьмого будьте на “Жане-Гитоне”, и сегодня же вечером мы высадим вас на ларошельской набережной.
Я поблагодарил капитана и сел на носу парохода, разглядывая Сен-Мартен - городок, к которому мы приближались на всех парах.
Он ничем не отличается от любого из крошечных портов, столиц островков, разбросанных вдоль материка. Этот большой рыбачий поселок, стоящий одной ногой в воде, а другой на суше, живет продажей рыбы и домашней птицы, овощей и креветок, редиса и мидий. Остров низок, плохо обработан, но, кажется, густо населен; впрочем, в глубь я не заходил.
Позавтракав, я пересек небольшой мысок и, так как отлив уже начался, направился через пески к черной, похожей на утес громаде, которая выступала из воды далеко-далеко впереди Я быстро шагал по желтой равнине, упругой, как живое тело, и словно потевшей у меня под ногами Только что море было тут Теперь я с трудом различал грань отделяющую пески от океана, - она отходила все дальше, почти теряясь из виду. У меня было впечатление, что я присутствую при гигантской феерии Совсем недавно передо мной простиралась Атлантика, и вот она внезапно ушла с отмели, как декорация в люк Я шел по пустыне, и только ощущение соленой влаги на губах, напоминало мне о близости океана Я вдыхал запах волн и водорослей, суровый и бодрящий запах побережья Быстрая ходьба согрела меня, я не сводил глаз с разбитого корабля, и он, все увеличиваясь по мере приближения к нему, представлялся мне теперь исполинским китом, выброшенным на берег Судно как бы вырастало из земли, принимая на фоне желтой бескрайной равнины чудовищные размеры Через час я, наконец, дошел до него Изуродованное, разбитое, оно лежало на боку, и его переломанный шпангоут из просмоленного, прошитого огромными гвоздями дерева торчал наружу, как ребра освежеванного зверя Песок уже заполз в него, набился во все щели: он цепко держал свою жертву, обладал ею и не собирался с ней расставаться Судно как бы пустило в него корни: нос глубоко зарылся в коварный податливый грунт, а задравшаяся корма бросала в небо вопль отчаяния - два белые слова на черном борту: “Мари-Жозеф”.
Я взобрался с накренившейся стороны на мертвый корабль, вылез на палубу, спустился в трюмы День, проникавший туда сквозь трещины в корпусе и люки без крышек, едва-едва рассеивал мглу этих длинных мрачных погребов, заваленных обломками деревянных переборок Здесь тоже был сплошной песок - почва этого дощатого подземелья Я принялся делать записи о состоянии судна Пристроившись на разбитом пустом бочонке, я строчил при свете, падавшем из широкой пробоины, сквозь которую виднелась нескончаемая отмель От холода и одиночества меня познабливало, и порой, бросив писать, я ловил в чреве корабля глухие таинственные шорохи: шуршание крабов, скребущих крючковатыми клешнями по обшивке; суетню великого множества мельчайших морских животных, уже обосновавшихся в останках судна; тихий равномерный скрип древоточца, который безостановочно, как бурав, сверлит, портит и пожирает дряхлый остов.
Переведите на английский язык, употребляя глаголы в Present Perfect или Present Continuous.
1. Она все еще печатает свою статью. 2. Мы ее давно не видели. 3. Бабушка с дедушкой уже навестили своих внуков. 4. А теперь они сидят в гостиной и разговаривают о них. 5. Ты когда-нибудь был в Африке? 6. Он все сделал для нее. А сейчас он собирается купить ей дом. 7. Концерт еще не начался, и мы сидим в зале и обсуждаем свои проблемы. 8. Подожди меня! Я не взяла деньги. 9. Я только что позавтракал. 10. Он уже позавтракал. 11. Мы еще не завтракали. 12. Они все еще пьют чай в столовой. 13. Я уже сделал свои уроки. 14. Он все еще делает свои уроки. 15. У нас сегодня было три урока. 16. У них только что было собрание. 17. Она еще не читала этой книги. 18. Она все еще читает. 19. Кто это написал? 20. Что вы ему написали? 21. Я только что была у зубного врача и чувствую себя намного лучше. 22. Он говорит неправду. Он не сделал уроки. 23. Почему он не обедает? - Он все еще разговаривает со своим другом по телефону. 24. Куда исчезла эта ленивая кошка? - Она вон там, спит перед камином.
Ключ
1. She is still typing her article. 2. We haven"t seen her for a long time. 3. The grandparents have already visited their grandsons. 4. And now they are sitting in the drawing room and talking about them. 5. Have you ever been to Africa? 6. He has done everything for her. And now he is going to buy her a house. 7. The concert hasn"t yet begun and we are sitting in the hall and discussing our problems. 8. Wait for me! I haven"t taken money. 9. I have just had breakfast. 10. He has already had breakfast. 11. We haven"t had breakfast yet. 12. They are still drinking tea in the canteen. 13. I have already done my homework. 14. He is still doing his homework. 15. We have had three lessons today. 16. They have just had a meeting. 17. She hasn"t yet read this book. 18. She is still reading. 19. Who has written it? 20. What have you written to him? 21. I"ve just been to the dentist and I am feeling (I feel) a lot better. 22. He is lying. He hasn"t done his homework yet. 23. Why isn"t he eating dinner? - He is still talking (speaking) to his friend on the phone. 24. Where has that lazy cat disappeared to? - She is over there. She is sleeping in front of the fireplace.
— Павел Васильич, там какая-то дама пришла, вас спрашивает, — доложил Лука. — Уж целый час дожидается... Павел Васильевич только что позавтракал. Услыхав о даме, он поморщился и сказал: — Ну ее к чёрту! Скажи, что я занят. — Она, Павел Васильич, уже пять раз приходила. Говорит, что очень нужно вас видеть... Чуть не плачет. — Гм... Ну, ладно, проси ее в кабинет. Павел Васильевич не спеша надел сюртук, взял в одну руку перо, в другую — книгу и, делая вид, что он очень занят, пошел в кабинет. Там уже ждала его гостья — большая полная дама с красным, мясистым лицом и в очках, на вид весьма почтенная и одетая больше чем прилично (на ней был турнюр с четырьмя перехватами и высокая шляпка с рыжей птицей). Увидев хозяина, она закатила под лоб глаза и сложила молитвенно руки. — Вы, конечно, не помните меня, — начала она высоким мужским тенором, заметно волнуясь. — Я... я имела удовольствие познакомиться с вами у Хруцких... Я — Мурашкина... — А-а-а... мм... Садитесь! Чем могу быть полезен? — Видите ли, я... я... — продолжала дама, садясь и еще более волнуясь. — Вы меня не помните... Я — Мурашкина... Видите ли, я большая поклонница вашего таланта и всегда с наслаждением читаю ваши статьи... Не подумайте, что я льщу, — избави бог, — я воздаю только должное... Всегда, всегда вас читаю! Отчасти я сама не чужда авторства, то есть, конечно... я не смею называть себя писательницей, но... все-таки и моя капля меда есть в улье... Я напечатала разновременно три детских рассказа, — вы не читали, конечно... много переводила и... и мой покойный брат работал в «Деле». — Так-с... э-э-э... Чем могу быть полезен? — Видите ли... (Мурашкина потупила глаза и зарумянилась.) Я знаю ваш талант... ваши взгляды, Павел Васильевич, и мне хотелось бы узнать ваше мнение, или, вернее... попросить совета. Я, надо вам сказать, pardon pour l"expression, разрешилась от бремени драмой, и мне, прежде чем посылать ее в цензуру, хотелось бы узнать ваше мнение. Мурашкина нервно, с выражением пойманной птицы, порылась у себя в платье и вытащила большую жирную тетрадищу. Павел Васильевич любил только свои статьи, чужие же, которые ему предстояло прочесть или прослушать, производили на него всегда впечатление пушечного жерла, направленного ему прямо в физиономию. Увидев тетрадь, он испугался и поспешил сказать: — Хорошо, оставьте... я прочту. — Павел Васильевич! — сказала томно Мурашкина, поднимаясь и складывая молитвенно руки. — Я знаю, вы заняты... вам каждая минута дорога, и я знаю, вы сейчас в душе посылаете меня к чёрту, но... будьте добры, позвольте мне прочесть вам мою драму сейчас... Будьте милы! — Я очень рад... — замялся Павел Васильевич, — но, сударыня, я... я занят... Мне... мне сейчас ехать нужно. — Павел Васильевич! — простонала барыня, и глаза ее наполнились слезами. — Я жертвы прошу! Я нахальна, я назойлива, но будьте великодушны! Завтра я уезжаю в Казань, и мне сегодня хотелось бы знать ваше мнение. Подарите мне полчаса вашего внимания... только полчаса! Умоляю вас! Павел Васильевич был в душе тряпкой и не умел отказывать. Когда ему стало казаться, что барыня собирается зарыдать и стать на колени, он сконфузился и забормотал растерянно: — Хорошо-с, извольте... я послушаю... Полчаса я готов. Мурашкина радостно вскрикнула, сняла шляпку и, усевшись, начала читать. Сначала она прочла о том, как лакей и горничная, убирая роскошную гостиную, длинно говорили о барышне Анне Сергеевне, которая построила в селе школу и больницу. Горничная, когда лакей вышел, произнесла монолог о том, что ученье — свет, а неученье — тьма; потом Мурашкина вернула лакея в гостиную и заставила его сказать длинный монолог о барине-генерале, который не терпит убеждений дочери, собирается выдать ее за богатого камер-юнкера и находит, что спасение народа заключается в круглом невежестве. Затем, когда прислуга вышла, явилась сама барышня и заявила зрителю, что она не спала всю ночь и думала о Валентине Ивановиче, сыне бедного учителя, безвозмездно помогающем своему больному отцу. Валентин прошел все науки, но не верует ни в дружбу, ни в любовь, не знает цели в жизни и жаждет смерти, а потому ей, барышне, нужно спасти его. Павел Васильевич слушал и с тоской вспоминал о своем диване. Он злобно оглядывал Мурашкину, чувствовал, как по его барабанным перепонкам стучал ее мужской тенор, ничего не понимал и думал: «Чёрт тебя принес... Очень мне нужно слушать твою чепуху!.. Ну, чем я виноват, что ты драму написала? Господи, а какая тетрадь толстая! Вот наказание!» Павел Васильевич взглянул на простенок, где висел портрет его жены, и вспомнил, что жена приказала ему купить и привезти на дачу пять аршин тесьмы, фунт сыру и зубного порошку. «Как бы мне не потерять образчик тесьмы, — думал он. — Куда я его сунул? Кажется, в синем пиджаке... А подлые мухи успели-таки засыпать многоточиями женин портрет. Надо будет приказать Ольге помыть стекло... Читает XII явление, значит, скоро конец первого действия. Неужели в такую жару, да еще при такой корпуленции, как у этой туши, возможно вдохновение? Чем драмы писать, ела бы лучше холодную окрошку да спала бы в погребе...» — Вы не находите, что этот монолог несколько длинен? — спросила вдруг Мурашкина, поднимая глаза. Павел Васильевич не слышал монолога. Он сконфузился и сказал таким виноватым тоном, как будто не барыня, а он сам написал этот монолог: — Нет, нет, нисколько... Очень мило... Мурашкина просияла от счастья и продолжала читать: — «Анна. Вас заел анализ. Вы слишком рано перестали жить сердцем и доверились уму. — Валентин. Что такое сердце? Это понятие анатомическое. Как условный термин того, что называется чувствами, я не признаю его. — Анна (смутившись). А любовь? Неужели и она есть продукт ассоциации идей? Скажите откровенно: вы любили когда-нибудь? — Валентин (с горечью). Не будем трогать старых, еще не заживших ран (пауза). О чем вы задумались? — Анна. Мне кажется, что вы несчастливы». Во время XVI явления Павел Васильевич зевнул и нечаянно издал зубами звук, какой издают собаки, когда ловят мух. Он испугался этого неприличного звука и, чтобы замаскировать его, придал своему лицу выражение умилительного внимания. «XVII явление... Когда же конец? — думал он. — О, боже мой! Если эта мука продолжится еще десять минут, то я крикну караул... Невыносимо!» Но вот наконец барыня стала читать быстрее и громче, возвысила голос и прочла: «Занавес». Павел Васильевич легко вздохнул и собрался подняться, но тотчас же Мурашкина перевернула страницу и продолжала читать: — «Действие второе. Сцена представляет сельскую улицу. Направо школа, налево больница. На ступенях последней сидят поселяне и поселянки». — Виноват... — перебил Павел Васильевич. — Сколько всех действий? — Пять, — ответила Мурашкина и тотчас же, словно боясь, чтобы слушатель не ушел, быстро продолжала: «Из окна школы глядит Валентин. Видно, как в глубине сцены поселяне носят свои пожитки в кабак». Как приговоренный к казни и уверенный в невозможности помилования, Павел Васильевич уж не ждал конца, ни на что не надеялся, а только старался, чтобы его глаза не слипались и чтобы с лица не сходило выражение внимания... Будущее, когда барыня кончит драму и уйдет, казалось ему таким отдаленным, что он и не думал о нем. — Тру-ту-ту-ту... — звучал в его ушах голос Мурашкиной. — Тру-ту-ту... Жжжж... «Забыл я соды принять, — думал он. — О чем, бишь, я? Да, о соде... У меня, по всей вероятности, катар желудка... Удивительно: Смирновский целый день глушит водку, и у него до сих пор нет катара... На окно какая-то птичка села... Воробей...» Павел Васильевич сделал усилие, чтобы разомкнуть напряженные, слипающиеся веки, зевнул, не раскрывая рта, и поглядел на Мурашкину. Та затуманилась, закачалась в его глазах, стала трехголовой и уперлась головой в потолок... — «Валентин. Нет, позвольте мне уехать... — Анна (испуганно). Зачем? — Валентин (в сторону). Она побледнела! (Ей). Не заставляйте меня объяснять причин. Скорее я умру, но вы не узнаете этих причин. — Анна (после паузы). Вы не можете уехать...» Мурашкина стала пухнуть, распухла в громадину и слилась с серым воздухом кабинета; виден был только один ее двигающийся рот; потом она вдруг стала маленькой, как бутылка, закачалась и вместе со столом ушла в глубину комнаты... — «Валентин (держа Анну в объятиях). Ты воскресила меня, указала цель жизни! Ты обновила меня, как весенний дождь обновляет пробужденную землю! Но... поздно, поздно! Грудь мою точит неизлечимый недуг...» Павел Васильевич вздрогнул и уставился посоловелыми, мутными глазами на Мурашкину; минуту глядел он неподвижно, как будто ничего не понимая... — «Явление XI. Те же, барон и становой с понятыми... Валентин. Берите меня! — Анна. Я его! Берите и меня! Да, берите и меня! Я люблю его, люблю больше жизни! — Барон. Анна Сергеевна, вы забываете, что губите этим своего отца...» Мурашкина опять стала пухнуть... Дико осматриваясь, Павел Васильевич приподнялся, вскрикнул грудным, неестественным голосом, схватил со стола тяжелое пресс-папье и, не помня себя, со всего размаха ударил им по голове Мурашкиной... — Вяжите меня, я убил ее! — сказал он через минуту вбежавшей прислуге. Присяжные оправдали его.More often I do exercises which need only to change a form of a verb in sentence. But it’s more difficult to translate the whole sentences from Russian into English. I decided to try to do it. I think the exercises will help my brain to work faster in talking with native speakers. In talking with native speakers sometimes I notice that I can’t formulate simple sentences in English because I don’t have big vocabulary, knowledge of verb tenses and prepositions.
Apologize in advance for nonsense I wrote))))))))
(Чаще всего я делаю упражнения, в которых необходимо просто поменять форму одного глагола в предложении. Но намного сложнее переводить предложения с русского на английский. Я решила попробовать сделать это. Думаю, что такие упражнения помогут моему мозгу работать быстрее при разговорах с носителями языка. В разговорах с носителями языка я иногда замечаю, что не могу сформулировать простые предложения на английском языке, так как не хватает словарного запаса и знаний времен глагола, предлогов.
Заранее приношу извинения за бред, который я написала.))))))))))
Упражнение 225
Переведите на английский язык, употребляя глаголы в Present Perfect или Present Continuous.
1. Она все еще печатает свою статью. She is still typing her article.
2. Мы ее давно не видели. We haven’t seen her for long time ago.
3. Бабушка с дедушкой уже навестили своих внуков. Grandmother and grandfather have already visited their grandchildren.
4. Сейчас они сидят в гостиной и разговаривают о своей поездке. They are sitting in the living room now and talking about their trip.
5. Ты когда-нибудь был в Африке? Have you ever been in Africa.
6. Он все сделал для нее. Теперь он еще собирается купить ей дом. He has done everything for her. Now he is also going to buy a house for her.
7. Концерт еще не начался, и мы сидим в зале и обсуждаем свои проблемы. The concert is still not begun and we are sitting in the auditorium and discussing our problems.
8. Подожди меня! Я не взяла деньги. Wait for me! I haven’t taken money! (Can I say “I didn’t take money”?)
9. Я только что позавтракал. I’ve just had my breakfast.
10. Он уже позавтракал. He has already had his breakfast.
11. Мы еще не завтракали. We haven’t had breakfast yet.
12. Они все еще пьют чай в столовой. They are still drinking tea at the dining room.
13. Я уже сделал свои уроки. I already have done my homework.
14. Он все еще делает свои уроки. He is still doing his homework.
15. У нас сегодня было три урока. We have had three classes today. (or “We had three classes today”? Can I say this?)
16. У них только что было собрание. They just have had a meeting.
17. Она еще не читала этой книги. She hasn’t read this book.
18. Она все еще читает. She is still reading.
19. Кто это написал? Who has written it? (Who has written this?)
20. Что вы ему написали? What have you written him?
21. Я только что была у зубного врача и чувствую себя намного лучше. I’ve just visited a dentist and I’m feeling much better.
22. Он говорит неправду. Он не сделал уроки. He isn’t telling the truth. He hasn’t made homework.
23. Почему он не обедает? - Он все еще разговаривает со своим другом по телефону. Why is he not having lunch? – He is still talking with his friend on phone.
24. Куда исчезла эта ленивая кошка? - Она вон там, спит перед камином. Where has this cat vanished? – It is over there, sleeping in front of the fireplace.
