Сочинение
«Разорвём
сплетённую чиновниками
паутину кумовства,
протекций,
волокит».
В. Маяковский. «Протекция»
В русской и мировой поэзии XX века Владимир Маяковский занимает по праву ведущее место. В его творчестве полно и многогранно отражена великая эпоха колоссальных общественных противоречий, эпоха решительной ломки старого и строительства нового общества, эпоха мировых войн и революций. Агитатор, лирик, поэт-трибун, он работает в «Окнах РОСТА», создаёт поэмы «150 000 000», «Люблю», «Про это», «Хорошо!», «Владимир Ильич Ленин», «Во весь голос», пьесы «Мистерия-буфф», «Клоп», «Баня». В них он страстно и откровенно рассказывает «о времени и о себе». Маяковский принял революцию и наступал «на горло собственной песне», заставил свою поэтическую Музу служить новой эпохе - многообещающей и противоречивой.
В своих произведениях он не только славит новое время, но и вскрывает всё то, что стоит на пути к новой жизни. Мощью своего поэтического слова Маяковский обрушивается на давнего врага - бюрократизм, который после установления Советской власти расцвёл ещё более пышным цветом.
В марте 1922 года появилось в печати стихотворение «Прозаседавшиеся». Объектом сатиры автор взял одно из самых распространённых проявлений бюрократизма - злоупотребление заседаниями. Чтобы показать вред этого явления, автор изобразил его в намеренно преувеличенном виде, используя гиперболу, доведённую до гротеска. С самого раннего утра, чуть «ночь превратится в рассвет», заполняются учреждения и начинаются в них заседания. Заседают по любому поводу: то «объединение ТЕО и Гукона», то «покупка склянки чернил Губкооперативом», то заседание комсомола, а то просто какого-то «А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома». И когда проситель, тщетно пытавшийся получить аудиенцию у некоего «товарища Иван Ваныча», взъярённый врывается на заседание, его взору предстаёт страшная картина: «сидит людей половина», другой половины нет. На испуганный вопрос: «Где же половина другая?» - проситель слышит «спокойнейший голосок секретаря: «Они на двух заседаниях сразу». Спокойствие и казённая вежливость секретаря ещё более оттеняют взволнованность героя. Вид кошмарной картины заседания, на котором присутствуют только «половины людей», наводит на мысль: для разбора пустых дел голова не нужна. Маяковский предлагает «искоренить» все заседания. «Прозаседавшиеся» - прекрасный образец сатирического произведения. К сожалению, и в наши дни это стихотворение актуально: бюрократизм не изжит.
Следуя лучшим традициям Н. В. Гоголя, М. Е. Щедрина, продолжая собственную линию сатирической поэзии, Маяковский создал ряд произведений, которые и в наше время не утратили своей актуальности и сатирической остроты. В числе этих произведений в первую очередь следует назвать стихотворение «О дряни», «Служака», «Трус», «Помпадур», «Подлиза», «Сплетник» и другие.
Поэт обратил свою сатиру против тех, кто с первых дней новой власти, «наскоро оперенья переменив», «засели во все учреждения», «свили себе уютные кабинеты и спаленки», заботясь лишь о собственном благополучии.
«Опутали революцию обывательщины нити,
Страшнее Врангеля обывательский быт».
В стихотворении «О дряни» нарисована супружеская парочка из мещанско-обывательской среды. Вот - «он». Вечером «от самовара разморясь», мечтает о прибавке к жалованью и о новых «тихоокеанских галифищах». Подделываясь под новый строй, он даже дома старается казаться «вполне советским» и супругу именует не иначе, как «товарищ Надя». Под стать ему жена, которая заботится о платье с эмблемами серпа и молота: «Без серпа и молота не покажешься в свете». Окружающая их обстановка обывательская, как ни стараются они прикрыть её: на стене висит портрет Маркса в алой рамочке, газета «Известия», на которой греется котёнок, а из-под потолка верещит «оголтелая канарейка» - символ мещанского благополучия.Стихотворением «О дряни» поэт начал систематическую борьбу против отрицательных явлений «в нашей собственной среде».
В сатирическом стихотворении «Трус» Маяковский назвал этим позорным именем тех, кто, живя в нашей «славной смелыми стране», обнаруживает трусость. Здесь во всём великолепии перед нами чиновник-бюрократ:
«Влип в
бумажки
парой глаз,
ног
поджаты циркуля:
Схорониться б
за приказ...
Спрятаться б
за циркуляр».
Боясь ответственности, пресмыкаясь перед начальством: «каждый зов для труса - туз», - трус скрывает свои взгляды и вкусы, он боится иметь собственное мнение, он стремится усвоить «мнение старшино» - мнение начальника. Трус, не задумываясь, изменит своё мнение в угоду начальства: «мненье - это не именье, потерять его не страшно». Но трус не только отвратителен, но опасен - опасен и своим приспособленчеством, и бездеятельностью и равнодушием. «Хоть грабьте, хоть режьте возле него, не будет слушать ни плач, ни вой».
Очень современно и стихотворение «Помпадур». Следуя примеру М. Е. Салтыкова-Щедрина, Маяковский рисует помпадура-чиновника, который мнит себя выше всех, который порвал с массами. Такие люди доверие окружающих считают «пожизненной наградой», такой помпадур думает, что ему навсегда дано над всеми «володеть и княжить», «победы масс» он приписывает «своему уму».
В стихотворении «Взяточники» поэт с ненавистью громит тех, кто понял «братство народов» как «счастье братьев, тёть и сестёр». Он призывает избавиться от этих подлых и грязных преступников:
«Долой
присосавшихся
к нашим
рядам
и тех,
кто к грошам
присосался!»
В «Общем руководстве для начинающих подхалимов» поэт-сатирик раскрывает перед читателем «технику» подхалима, а в конце даёт совет тем, кто не хочет быть подхалимом: не молчать, не зажимать рот и поступать «не по стиху, а наоборот».
Стихами громя обыденщины жуть, поэт звал к новой жизни:
«Шагайте!
По быту!
Сквозь мозг мужчины!
Сквозь сердце женщины!»
В своих сатирических стихотворениях Маяковский резкими штрихами нарисовал нам портреты «искусственных людей», людей «системы «бюрократ», для которых «даже солнце - входящее и исходящее».
Перефразируя Маяковского, можно сказать, что его сатира - «один из железных прутьев» в железной метле, которой народ выметает из своих рядов «всех, кто забюрократился, замошенничался и т. д.»
Средних способностей.
Средних лет.
В мыслях - планы.
В сердце - решимость.
В кармане - перо
и партбилет.
10
распоряжается энергичным жестом.
занимается новая эра!
Сам совался в каждое место,
всех переглядел -
от зава до курьера.
Внимательный
к самым мельчайшим крохам,
вздувает
сердечный пыл...
20
Но бьются
как об стену горохом,
канцелярские лбы.
А что канцелярии?
Внимает мошенница!
хоть солнца ярче, -
158 -
30
уложит
весь пыл в отношеньица,
в анкетку
и в циркулярчик.
встречать
с отвращением нужно.
увлечешься ею, -
то через день
40
голова заталмужена
в бумажную ахинею.
Перепишут всё
и, канителью исходящей нитясь,
на доклады
с папками идут:
Подпишитесь тут!
Да тут вот подмахнитесь!..
И вот тут, пожалуйста!..
50
И тут!.. -
в чернила уплыл
без следа.
всосался, как клещ...
паршивая вещь!!
60
Глядел,
белее мела,
сквозь канцелярский мрак.
Катился пот,
перо скрипело,
рука свелась
и вновь корпела, -
но без конца
громадой белой
159 -
70
росла
гора бумаг.
Что угодно
подписью подляпает,
и не разберясь:
Сосбтвенную
80
назначит римским папою.
подпишет
смертный пригово̀р.
партийной
слабенькие писки
заглушает
исходящий груз.
90
Раскусил чиновник
пафос переписки,
облизнулся,
и - вошел во вкус.
Где решимость?
и молодчество?
Собирает канцелярию,
загривок мыля ей.
100
- Разузнать
имя-отчество!
посылать конверт
с одной фамилией??! -
мелким лайцем:
110
- Это так-то службу мы несем?!
160 -
Написали просто
«прилагается»
и забыли написать
«при сем»! -
В течение дня
страну наводня
ненужной бумажности,
120
живот
стремится в важности.
Пользы от него,
что молока от черта,
что от пшенной каши -
золотой руды.
Лишь растут
130
подвалами
чернильные пуды.
Рой чиновников
с недели на́ день
аннулирует
октябрьский гром и лом,
и у многих
140
проступают сзади
пуговицы
дофевральские
и добр и галантен,
делиться выводом рад.
Во-первых:
из каждого
150
при известном таланте
161 -
может получиться
бюрократ.
Вывод второй
(из фельетонной водицы
вытекал не раз
и не сто):
коммунист не птица,
и незачем обзаводиться
160
бумажным хвостом.
поднять бы его за загривок
от бумажек,
разостланных низом,
чтоб бумажки,
подписанные
прямо и криво,
не заслоняли
170
коммунизм.
