«Определение поэзии»
1917
Это — круто налившийся свист,
Это — щелканье сдавленных льдинок.
Это — ночь, леденящая лист,
Это — двух соловьев поединок.
Это — сладкий заглохший горох,
Это — слезы вселенной в лопатках,
Это — с пультов и с флейт — Figaro
Низвергается градом на грядку.
Всё. что ночи так важно сыскать
На глубоких купаленных доньях,
И звезду донести до садка
На трепещущих мокрых ладонях.
Но может ли Цветаева считаться символом? У Блока было поклонение Блоку. Он видел его только дважды, издалека, и не мог подойти к нему. В 16 году он посвятил себя стихам, которые продолжались, чтобы сформировать цикл Верси для Блока. Ваше имя - ласточка в руке, ваше имя - сосулька на вашем языке. Одно одиночное движение губ. Ваше имя - пять букв. Мяч потянул на лету, серебряный погремушка во рту.
У него уже было пять драматургов: Бессонница, Стенка Разин, Стих для Сонечки, Психея и цикл Ачмимы. Встреча, которая была вдвоем, преодолела предел вежливости: они провели целый день, политые напитками и смехом, услышав от двери. Никто не знал, что они говорят, кроме определения хозяина, когда гость ушел: Цветаева?
Площе досок в воде — духота.
Небосвод завалился ольхою,
Этим звездам к лицу б хохотать,
Ан вселенная — место глухое.
Философская лирика, п
освящено осмыслению такого понятия, как творчество.
Тема стихотворения вынесена в заглавие.
В этом стихотворении бросается в глаза мнимая произвольность определений поэзии: кажется, одно из определений без ущерба может быть заменено другим, а подбор слов обусловлен не смысловой, а, скорее, звуковой близостью. Действительно, на первый взгляд, странный ряд: «свист, щелканье льдинок, ночь леденящая лист, поединок соловьев, горох, слезы вселенной, Фигаро».
Ачмимова уже была очарована как акмеистка, рассчитывая на освященную историю, была гей-грешницей отступлений Санкт-Петербурга во времена Кубофузуризма; в то время как в Марине не было ничего, что могло бы побудить критиков серьезно назвать это символом, его культурный гумус является составным, бескомпромиссным к потерянной чистоте. Для нее критики, изобретенные критиками, рушатся. С неопубликованной лингвистической надписью клонит стих, использует линии, повторения и восклицания, имитирует выстрелы, стреляет, звуки, восклицания людей, скучно и солнечно.
Однако вспомним, что «чем случайней, тем вернее слагаются стихи навзрыд». К тому же звуковой портрет поэзии в первой строфе не должен удивлять («свист», «щелканье»), а «ночь» и «пенье соловьев» вообще являются непременным атрибутом любовной лирики. Учитывая замечание Пастернака, что « …лопатками в дореволюционной Москве назывались стручки зеленого гороха … Под слезами вселенной в лопатках разумелся образ звезд, как бы держащихся на внутренней стенке лопнувшего стручка, - следует отметить оригинальность и точность ассоциативного мышления поэта. Фигаро - опера Моцарта «Женитьба Фигаро».
Небольшой пример из Верси в Чехословакию, захваченный нацистскими войсками. Или девственница, вы больше, чем все розы, среди зеленых гор - Германия! В древние времена - с баснями мы взорвали вас сейчас - с танками, которые вы двигаетесь. Долг - с кем-либо, кто «нацелился» на это слово, независимо от того, является ли Маяковский - тематическим поэтом или Пастернаком, в котором действие «равнодействует действию сна». Она знает и пишет, что Маяковского можно перевести в прозе, а Пастернак - всегда поэзия, даже в прозе.
Но и то и другое, как она сама, постоянно сгибает винтовку, чтобы «нацелиться» на это слово. Так что же происходит с уникальным стихотворением перегружающей Марины? Пакеты и в последние месяцы его жизни, связанные с Пастернаком, передавали их в государственные литературные издания. Рильке и Пастернак знали друг друга, поскольку пражский поэт долгое время находился в России с Лу Андреасом Саломом. С другой стороны, Марина оставила для него только одну фотографию. Фотография женщины, которая воскресила его на небесах, написала вам и поцеловала меня, и поклялась, что он сохранит ее навсегда с ней «в вечном царстве».
Во второй строфе с поэзией отождествляется и горох, и звезды, и музыка - все, чем богат мир… В результате такого восприятия действительности весь мир обнаруживает необыкновенную цельность: все предметы бытия связаны между собою, превращаются один в другой, так что музыка оборачивается градом («низвергается градом на грядку»), а звезда - рыбой («и звезду донести до садка»). В этом романтическом стихотворении неожиданным оказывается финал - вселенная глуха к поэзии. Но главное, на мой взгляд, не в этом, а в том, что поэзия - есть и она воплощение и единство всего, что только существует на свете.
Для нее Рильке было вдохновенное стихотворение, «ангельское дыхание», идеал любви и разлуки. Он посылает ему несколько строк: Мы боремся. В этой открытке есть зародыш многих стихотворений, есть восстание Марины для жизни, с которой Париж связан с ней, жизнь всегда, для остальных, для которой она никогда не была частью издательств, работающих в газеты, у нее были стулья.
Вся моя юность была просто черной работой. Печи, метлы, тряпки, деньги везде. Ни один из ваших друзей и знакомых не живет так, они могли бы жить таким образом. Не подметайте, не убирайте здесь обещанное царство. Да, ибо мое смирение - мое земное царство.
Все образы в стихотворении не только наглядны, но и сочетаются по принципу смежности, метонимически. Пастернак стремится многократно и многопланово определить суть поэзии. Соединенные в одном ряду разнородные понятия: «туго налившийся свист», «щелканье сдавленных льдинок», «леденящая лист ночь», «сладкий заглохший горох», «слезы вселенной в лопатках» и т.д. создают многогранную картину действительности, активизируют разные типы восприятия. Семикратный повтор конструкций (анафора) с ключевым словом «это» не оставляет впечатления поэтического приема, а кажется вполне понятным желанием поэта наиболее полно определить поэзию.
Он также измерил пространство, хотя это было так мало для его силуэта. Угольный стол - и локоть. Молодежь - любовь, старость - разминка. Некуда идти. Он напомнил своей дочери Арибдне, что, когда она поймала писающего демона, она стала глухой и слепой ко всему. Он использовал деревянную ручку с тонким древним наконечником. Иногда она работала поздно ночью, прибитая гвоздями. Затем, когда он закрыл блокнот, «он открыл дверь своей комнаты во все заботы и все удары дня». Арибадна, которая также имела замечательный художественный талант в области живописи, отказалась от себя, чтобы посвятить себя спасению и повторной сборке архива ее матери, извлечению ее мемуаров и мемуаров о ней: все это после задержания за лет в области работы в качестве политического заключенного.
В стихотворении поэт обнаруживает единство не только высоких, но собственно поэтических тем: природы, любви и искусства - в них постоянно входят, их пронизывают бытовые реалии («ночь», «льдинки», «пение соловья», «музыка» и «грядки», «горох», «садок»). Использование разговорно-бытовой лексики («лопатки», «завалился», «хохотать») в поэтическом контексте на общем фоне межстилевой и книжной лексики («низвергается», «сыскать», «доньях» и т.д. усиливает) выразительность, неожиданность восприятия.
К сожалению, случилось так, что Сергей Эфрун основал ассоциацию в советском контрразведке в Париже; но Нкдв, чей саммит Берия в 38 году не верил добрым намерениям бывшего чиновника Деникина. Эфрун был привезен в Москву, а Марина висела на его руке, повторяя клятву о браке: «Ты будешь следовать, как собака». Арибдна уже была увезена, а вскоре после этого из переполненного рассвета Болсы, в котором они упали вместе с отчаянной общиной, Эфруд тоже выбросил, для которой ее дочь призналась и несколько раз изображала преступления, которых никогда не было.
Пастернак не жалеет выразительных средств, чтобы зажечь читателя своей идеей, активно использует тропы. Поэт очень тонко применяет популярный прием символистов - аллитерацию , когда несколько повторяющихся согласных придают стихотворению особую выразительность. Так, в конструкции «Figaro низвергается градом на грядку» постоянно нарастает звук «р», а в словосочетаниях: «круто налившийся свист» , «щелканье сдавленных льдинок» , «ночь, леденящая лист» - звуковой эффект создают шипящие и свистящие согласные.
С того момента письма Марины, отправленные в различные концентрационные лагеря, где были ее дорогие, говорили только о посылках, содержащих одежду, обувь для париков, валенки, шали, сушеные морковь, колпачки, покрывающие их уши, мягкие трусики. Марина попросила помощи у Пастернака во имя их общения с духами: но его призыв странно упал в пустоту.
Четыре пришельца для королевы. Что важно быть поэтом, является главной темой всех тех, кто заботился о Марине. Поэт всегда, даже в прозе, все, что написала эта женщина, не имеет ничего общего с историко-литературными документами, которые многие оставили нам. В изгнании он проследил профили четырех персонажей, которые ей нравились: Маяковский, Пастернак, Белый, Волосин: метр меры для всех - отношение к России, видимое через их работу, доведенное до конца от сердца. Трек на Максимилиане Волосине, мертвый в 32-м году, выглядит как идеальный портрет, построенный с мелочами, необходимыми для поднятия памятника.
Красиво усиливают мелодичность текста олицетворения и сравнения : «небосвод завалился ольхою» , «звездам к лицу б хохотать» , «ночи так важно сыскать» .
Литературоведы часто обращают внимание и на оригинальный синтаксис стихотворения. Автор отдает предпочтение коротким безличным предложениям. Слова как бы стихийно вырываются из бездны. Подобная хаотичность свойственна дикой природе. Если в прозаическом произведении можно применять сложные предложения, то в поэтическом жанре все должно быть точно, емко, образно. Борис Пастернак глубоко убежден, что такие «волшебные» слова знает только поэзия.
Макс, который также жил в Париже, «перестроен» с «серой кучей общих камней» - галькой, бетонными зернами, кирпичами из кирпичей - теми вещами, к которым он всегда привык. Маяковский - это проза, компаньон, который дает вам всех - даже если он вращается со своей парижской машиной, а другие идут пешком, идя пешком - «потому что пролетариат может публиковать только с двух лиц». Он был первым молодым человеком, первым человеком будущего, чтобы смотреть на него как на ежедневное пламенное неопубликованное отношение, страдал за свою смерть с рабочими, но он уже был знаковым, остальные все еще живы.
Здесь еще явно ощущается влияние символизма , что господствовал в русской литературе серебряного века. Однако заметны и ростки футуризма - течения, к которому Пастернак был близок в тот период. К сожалению, язык символов понятен не всегда и не всем. Особенно сложными для восприятия оказались пятая и шестая строки стихотворения:
Люди, которые проникают в кожу боли, как Лаоконте, - говорит Марина, не имеет значения. Пастернак возвышает неисчерпаемость. Она говорит, что это существо, «более беспомощное, капризное, средство массовой информации», которое она знает; между ним и объектом, ничего. Неограниченная нога его, вероятно, его. Оба, в конце концов, ничего не нуждаются.
И по этому вопросу о даровании и наличии есть странная поэзия Марины, написанная в 36 году, когда она жила во французском Савойе, о даре слов и моральном уюте, придаваемом молодому поэту Тадику Анатолию Штайгеру, Абсолютно негативный опыт для безразличия, с которым было получено его предложение. Маленькая пещера, это мало для гальки.
Это - сладкий заглохший горох,
Это - слезы вселенной в лопатках.
Пастернаку пришлось даже объяснять читателям суть столь вычурных метафор . Дело в том, что в старину лопатками именовали стручки молодого гороха. Они рано или поздно раскроются, а горошины рассыпятся, будут выплаканы.
В стихотворении много контраста: Фигаро и грядка, небосвод и ольха, т. е. высокое неотделимо от низкого. В любой момент они могут поменяться местами. Это и есть литературное обрамление философского понятия о единстве и борьбе противоположностей. Таков и финал стихотворения, где вселенная Пастернака оказывается местом глухим.
Вывод - обычный: «Все, что у меня есть, лишнее». Он мог растратить огромный каталог выразительных инструментов, мог бы отдать свое сердце на службу огромной технической экспертизе, но не смог привлечь никого в свой вихрь, и он был настолько убежден, что каждый энтузиазм, каждая инициатива становится в его руках разочарование и трагедию. Нам нужно уничтожить легенду о том, что эта женщина принесла с собой какое-то несчастье: это те, кто продвигается, которые из-за этого связаны префиксными линиями из-за слухов о времени.
Кажется, что этим плохим плодом зависти Парижа было то, что некоторые русские эмигранты основали круг «Кросиккио», и она слишком сильно переплеталась, чтобы придерживаться «обрядов» сообщества, удушающих напряжений в разговорах, которые скучно. Страна, которая была предельно восхищена - как уже говорилось, - Германией.
Стихотворение написано дольником , который делает стихотворение более ритмичным и акцентирует внимание на особо значимых словах. Рифма - перекрестная , в первой и третьей строках - усеченная.
Таким образом, поэзия, по мнению Б.Л. Пастернака, не есть нечто искусственное, противостоящее жизни, но - часть жизни, составляющая человеческого бытия. Отожествление поэта и природы, передача авторских прав пейзажу - все это, в сущности, служит одной единственной цели. Стихи, сочиненные самой природой, не могут быть подделкой. Так автор утверждает подлинность написанного. Подлинность, достоверность, по Б. Пастернаку, - главная особенность истинного искусства. Каким же образом достигается эта подлинность? Самое важное здесь - «не искать голоса жизни, звучащего в нас». Поэтому обостренная впечатлительность, повышенная восприимчивость ко всем ощущениям, ко всем движениям окружающего мира - главная черта подлинной поэзии. Именно это и утверждает Б.Л. Пастернак в своем стихотворении «Определение поэзии».
Россия - это мать, которая не слушает ее, откуда она чувствует себя далекой также от этнической, языковой и культурной борьбы, от наследия и несчастья ее существования, от которой она татуируется. Часто встречаются Ахматова и Цветаева, но две женщины были настолько разными во всем, что речи не было. Брюнетка, красивая и, по-видимому, первая, конкретно страстная и способная попробовать мужчин даже в позднем возрасте: покорила.
И общий лист информации предоставляется нам в пустоте без содержания. Но мой индол тих! Позвольте мне, спасите меня, сделайте два шага к этой сосне! Это была совершенно идеалистическая Марина, верная своему мужу, хотя у нее был какой-то любовник, но для отвлечения, Костантин Роджевич в Праге, такая софья Парнок, поэтесса, которая не имеет значения, Наталья Гончарова, правнучка Пушкина, «великолепная, как Елена Троя», летать и сразу забыть. В России также существуют различные писания двух русских поэтических генов.
«Определение поэзии» Борис Пастернак
Это — круто налившийся свист,
Это — щелканье сдавленных льдинок.
Это — ночь, леденящая лист,
Это — двух соловьев поединок.Это — сладкий заглохший горох,
Это — слезы вселенной в лопатках,
Это — с пультов и с флейт — Figaro
Низвергается градом на грядку.Всё. что ночи так важно сыскать
На глубоких купаленных доньях,
И звезду донести до садка
На трепещущих мокрых ладонях.Марина создает на треках музыкального уха каждое слово - примечание, его стихи нарисованы на пентаграмме, а на партитуре также есть внешний вид, полный необычных знаков, до тех пор: порезы, сегменты, паузы, почти невидимый директор оркестра поднял свою палочку и заказал зрителей, пианино, пианиссимо, избиение батарей, грохот барабанов. Книга должна быть «выполнена»читателем в качестве сонаты, - потребовал он, - знаки - это заметки. Читателю нужно делать или деформировать. Поэтому читателю дается качество, количество и продолжительность.
Хотя рецепты требуются. Линия, например, требует затяжного дыхания. Восклицание - ускорение. Но у Анны нет никакого родства с ангелами и демонами Марины, из которых ад и рай из этой структуры настолько совершенны и настолько обширны для тем, чтобы позволить нам предположить, что с ее стихами она хотела воплотить мир.
Площе досок в воде — духота.
Небосвод завалился ольхою,
Этим звездам к лицу б хохотать,
Ан вселенная — место глухое.
Анализ стихотворения Пастернака «Определение поэзии»
Борис Пастернак славится своей лирикой, которая носит ярко выраженный философский оттенок. Однако его поздние стихи в большинстве случаев имеют двойной подтекст, когда в обычном описании природы можно найти сходство с человеческой жизнью или же образом мышления. Что касается ранних стихов поэта, то они отличаются прямолинейностью и редко содержат в себе скрытый смысл. К таким произведениям относится и стихотворение «Определение поэзии», написанное в 1917 году.
Исторические, современные, ежедневные, легендарные, театральные, мифические, библейские мотивы в «39 стихах восстания к войне» встречаются и сталкиваются с ней. Не думайте - за монахом не больно - за гением, а не пластиной лавины, а не волной наводнения, а не красным лесным пожаром, а не заяц - для кустов, а не ивы - под ураганом - за фюрером - Фури!
И в поэзии. Люди - это последний крик, в котором сочетаются гнев и благочестие. Гений Ахматова был установлен в эпоху великих чисток, ударил и растоптал его привязанности, сам законопроект был уделен репрессиям - но с переводами и с помощью более или менее полезных дружеских связей - он преуспел в выжить даже во время шторма режима, и, наконец, не было никаких подтверждений. В Цветаевой песне, которая в 21 году пела: Моя юность!
На тему о том, какими должны быть стихи, и для чего они создаются, рассуждает практически каждый поэт. Однако столь возвышенных трактовок этого жанра литературы, как у Пастернака, трудно найти. Ведь в его понимании поэзия – это «щелканье сдавленных льдинок», «слезы вселенной в лопатках», «ночь, леденящая лист» и даже «сладкий заглохший горох». Действительно, многообразие литературного языка дает возможность создавать удивительные образы, благодаря которым так ценится поэзия. Однако если в прозе для выражения мысли требуется лишь полет фантазии, то при создании стихов основным критерием являются краткость, емкость и точность фраз . При этом Пастернак убежден, что именно поэзия позволяет найти те заветные слова, которые способны превратить обычное стихотворение в бесценный дар, гимн красоте и чувственности. Именно в стихах можно найти «все, что ночи так важно сыскать на глубоких купаленных доньях».
Мир поэзии настолько богат и удивительно разнообразен, что соприкосновение с ним дарит множество открытий не только читателям, но и самому автору. Молодой Пастернак еще только начинает открывать для себя очарование стихов, ему хочется «звезду донести до садка на трепещущих мокрых ладонях». Но автор опасается, что этот порыв не найдет отклика в сердцах других людей и не получит их поддержки, в которой поэт так нуждается. Именно поэтому он с горечью констатирует, что «вселенная – место глухое». Пастернак словно бы предчувствует, что его трактовка поэзии не как литературного жанра, а как состояния души, окажется сложной для понимания других людей. И сегодня, спустя почти век после того, как были написаны эти удивительный строки, можно с уверенностью сказать, что поэт оказался прав. Действительно, его стихи достаточно сложны в восприятии, но при этом не лишены особого очарования и точности формулировок. Более того, они свидетельствуют о богатстве духовного мира поэта, который очень тонко чувствует то, что его окружает.
