Термин лингвистика происходит от латинского слова lingua, что означает "язык". Следовательно, лингвистика - это наука, изучающая язык. Она дает сведения о том, чем выделяется язык среди прочих явлений действительности, каковы его элементы и единицы, как и какие происходят изменения в языке.
В лингвистике выделяются следующие разделы: 1. Лексикология, предметом которой является слово, - учение о словарном составе языка. Лексикология устанавливает значения слова, употребление слова в речи. Основная единица этого раздела - слово.
- 2. Фразеология изучает устойчивые выражения типа бить баклуши, используемые в данномязыке.
- 3. Фонетика - раздел науки, изучающий звуковой строй языка. Основные единицы фонетики - звук, слог. Практическое применение фонетика находит в орфоэпии - науке о правильном произношении.
- 4. Тесно связанный с фонетикой раздел графика изучает буквы, т. е. изображение звуков на письме, и соотношение между буквами и звуками.
- 5. Словообразование - раздел науки о языке, изучающий способы и средства образования новых слов, а также строение имеющихся слов. Морфема - основное понятие словообразования.
- 6. Грамматика изучает строй языка. Она включает два раздела:
- а) морфологию, изучающую словоизменение и части речи, имеющиеся в данном языке;
- б) синтаксис, изучающий словосочетания и предложения.
- 7. Орфография - раздел науки, изучающий правила правописания.
- 8. Пунктуация изучает правила употребления знаков препинания.
- 9. Стилистика - учение о стилях речи и средствах языковой выразительности и условиях использования их в речи.
- 10. Культура речи - раздел языкознания, изучающий практическую реализацию в речи норм литературного языка.
Под знаковым аспектом естественного языка понимают обычно соотнесенность языковых элементов (морфем, слов, словосочетаний, предложений и др.), а, следовательно и языка в целом, в той или иной форме и степени опосредствованности с внеязыковым рядом явлений, предметов и ситуаций в объективной действительности. К знаковой функции языковых единиц относят, далее, их свойство обобщенно выражать результаты познавательной деятельности человека, закреплять и хранить итоги его общественно-исторического опыта. Под знаковый аспект языка подводят, наконец, способность языковых элементов, в силу закрепившихся за ними значений, нести определенную информацию, выполнять различные коммуникативные и экспрессивные задания в процессе общения. Следовательно, термин "знаковый", как и синонимичный с ним термин "семиотический", - многозначны, в него вкладывается разное содержание и, применительно к естественному языку, он может быть отнесен к четырем разным функциям языковых элементов: функция обозначения (репрезентативная), обобщающая (гносеологическая), коммуникативная и прагматическая. Непосредственная связь языка с мышлением, с механизмом и логикой познания, уникальное свойство человеческого языка служить универсальной системой обозначения всего многообразия объективного мира - все это сделало знаковый аспект языка предметом изучения разных наук (философии, семиотики, логики, психологии, языкознания и др.), в силу общности объекта не всегда четко между собой разграниченных.
Понятие системы языка как предмета и объекта лингвистики связано прежде всего с определением открытости и гетерогенности этой системы. Язык является открытой, динамичной системой. Язык как система противостоит конкретному языку. Подобно тому, как модели его единиц противостоят самим единицам, которые порождены этими моделями-образцами. Система языка - это внутренняя организация его единиц и частей. Каждая единица языка входит в систему как часть в целое, она связана с другими единицами и частями языковой системы непосредственно или опосредованно через языковые категории. Система языка сложная и многоплановая, это касается как ее строения, так и функционирования, т.е. использования и развития. Система языка определяет пути его развития, но не конкретную форму, потому, что в любом языке, его норме можно обнаружить факты системные (структурные) и асистемные (деструктурные). Это возникает как в результате нереализованности всех возможностей системы, так и в результате влияния других языков и социальных факторов. Например, существительные русского языка потенциально обладают 12 элементной парадигмой склонения, но не каждое существительное имеет весь комплект словоформ, и есть существительные, которые располагают большим количеством словоформ [ср.: о лесе и в лесу, когда предложный падеж распадается на изъяснительный и местный]; несклоняемые существительные в русском языке - асистемное явление, аномалия (за пределами литературной нормы давление системы легко обнаруживается, когда говорят: "подошел к метру", "ехал в метре" и т.д. Нереализованность системы проявляется не только в том, что некоторые факты не охватываются парадигмой, выпускают из системы, но и в строении самих парадигм, в наличии дефектных парадигм и моделей-образцов. В современных теориях систем анализируются различные типы и виды систем. Для языкознания важны системы, которые обладают свойством оптимальности и открытости. Признак открытости и динамизма свойствен языку как системе. Динамизм системы проявляется в противоположности ее языковой традиции, закрепленной в литературном языке, стереотипу речевой деятельности. Потенциальность как проявление динамизма и открытости языковой системы не противопоставляет ее языку с его категориями и конкретными единицами.
Происхождение человеческой речи - очень сложный вопрос; он изучается не только языкознанием, но и другими науками - антропологией и зоопсихологией, биологией и этнографией. Происхождение языка нельзя методологически правильно рассмотреть в отрыве от происхождения общества и сознания, а также самого человека. Ф. Энгельс писал, что человек, как и бесчисленные классы, отряды, семейства, роды и виды животных, возникает путём дифференциации: когда рука "дифференцировалась от ноги и установилась прямая походка, то человек отделился от обезьяны, и была заложена основа для развития членораздельной речи и для мощного развития мозга, благодаря чему пропасть между человеком и обезьяной стала с тех пор непроходимой". И К. Маркс, и Ф. Энгельс подчёркивали, что возникновение языка как практического сознания возможно только в обществе, в результате производственной, трудовой деятельности. "Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который, при всём своём сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству. А параллельно с дальнейшим развитием мозга шло дальнейшее развитие его ближайших орудий - органов чувств".
Родовые языки были разными даже в пределах сравнительно небольших территорий, однако по мере расширения брачных и других контактов между родами, а затем хозяйственных связей между племенами, началось и взаимодействие между языками. В последующем развитии языков обнаруживаются процессы двух противоположных типов:
конвергенции - сближение разных языков и даже замена двух или нескольких языков одним;
дивергенции - распадение одного языка на два или несколько различающихся между собой, хотя и родственных языков. Например, язык распадается сначала на диалекты, а затем они развиваются в самостоятельные языки.
Выделяют так же несколько моделей развития языка при их контактировании:
- А) на базе субстрата (лат. substratum - подстилка, нижний слой). Например, язык коренного населения оказался вытесненным из употребления языком завоевателей, но оставил свой след в языке пришельцев (материальные заимствования, словообразовательные, семантические кальки и т. д.). Яркий пример из истории развития языков - современные романские языки (французский, итальянский, испанский, португальский). В них наблюдается определенное сходство, но и явные отличия, это РАЗНЫЕ ЯЗЫКИ, поскольку при их формировании народная латынь, из которой они происходят, накладывалась на разные подложки (субстраты) и по-разному усваивалась разными народами.
- В) на базе суперстрата - наслоение чуждых черт на исконную основу местного языка. Победителем в борьбе языков выходит местный язык. Яркий пример суперстратного влияния - французские наслоения в английском языке, проникшие в него после нормандского завоевания, сохранившиеся, в связи с долгим господством французского языка в Англии, на уровне лексики, фонетики, орфографии.
Особый случай - образование койнэ - общего языка, возникающего на базе смешения родственных диалектов, из которых какой-нибудь оказывается ведущим, и используется для хозяйственных и др. контактов.
Лингва франка (лат. "общий язык") - превращение одного из контактирующих языков в более и менее регулярное средство межэтнического общения, не вытесняющее из обихода другие языки, а сосуществующее с ними на одной территории. Так, для множества индейских племен Тихоокеанского побережья Америки лингва франка - языки чинук, в Восточной Африке Востоке - арабский язык. До сих пор роль лингва франка при общении представителей бывших республик СССР выполняет русский язык. В большинстве стран средневековой Европы языком религии, науки была средневековая латынь - язык, продолживший традиции классической латыни.
). В задачи морфологии, таким образом, входит определение слова как особого языкового объекта и описание его внутренней структуры.
Морфология, согласно преобладающему в современной лингвистике пониманию её задач, описывает не только формальные свойства слов и образующих их морфем (звуковой состав, порядок следования, и т. п.), но и те грамматические значения, которые выражаются внутри слова (или «морфологические значения»). В соответствии с этими двумя крупными задачами, морфологию часто делят на две области: «формальную» морфологию, или морфемику , в центре которой находятся понятия слова и морфемы, и грамматическую семантику , изучающую свойства грамматических морфологических значений и категорий (то есть морфологически выражаемое словообразование и словоизменение языков мира).
Наряду с обозначением некоторой области лингвистики, термин «морфология» может обозначать и часть системы языка (или «уровень» языка) - а именно, ту, в которой содержатся правила построения и понимания слов данного языка. Так, выражение испанская морфология соотносится с частью испанской грамматики, в которой изложены соответствующие правила испанского языка. Морфология как раздел лингвистики является в этом смысле обобщением всех частных морфологий конкретных языков, то есть совокупностью сведений о всех возможных типах морфологических правил.
Ряд лингвистических концепций (особенно генеративистских) не выделяет морфологию как отдельный уровень языка (таким образом, после фонологии начинается сразу синтаксис).
Состав дисциплины
Морфология включает в себя:
- учение о словоизменении в языке, парадигмах , словоизменительных типах. Это обязательная составляющая морфологии, и именно с составления парадигм (таблиц склонения и спряжения) исторически началась лингвистика вообще (в древнем Вавилоне).
- учение о структуре слова (морфемику , или морфологию в узком смысле). Существуют морфологические концепции (Стивен Р. Андерсон и др.), отказывающиеся от членения слова на морфемы.
- грамматическую семантику , то есть учение о грамматических значениях . Традиционно (например, в XIX веке) грамматическая семантика не включалась в морфологию; в разделе грамматик «морфология» приводились только способы образования форм и образцы парадигм, а сведения о семантике («употреблении» форм) относились к синтаксису . В XX веке грамматическая семантика является уже неотъемлемой частью морфологии.
- учение о частях речи , при выделении которых задействованы не только морфологические (в узком смысле), но и синтаксические и семантические критерии.
- учение о словообразовании , стоящее на границе морфологии и лексикологии .
- общие понятия о морфологии
- морфологическую типологию .
Морфология
Необходимость морфологии
Тесная связь понятий морфология и слово (в этом же значении часто употребляется более точный термин «словоформа ») ставит само существование морфологии в зависимость от существования слов в конкретном языке. Между тем, это понятие является одним из самых противоречивых в лингвистике и, скорее всего, не универсальным. Иначе говоря, слово - это такой объект, который существует, по-видимому, не во всех языках, а значит, не во всех языках существует и морфология как самостоятельный раздел грамматики. В языках, не имеющих (или почти не имеющих) слов, морфология не может быть разграничена с синтаксисом : у неё не остаётся ни самостоятельного объекта, ни самостоятельной проблематики.
Не давая в данном случае точного определения слова, можно указать на то важнейшее свойство, которое составляет его природу. Слово - это синтаксически самостоятельный комплекс морфем, образующих жёстко связанную структуру. Слово отличается от сочетания слов тем, что по крайней мере некоторые его элементы не могут употребляться в синтаксически изолированной позиции (например, фигурировать в качестве ответа на вопрос); кроме того, элементы внутри слова связаны друг с другом гораздо более жёсткими и прочными связями, чем элементы предложения (то есть слова). Чем больше в языке степень контраста между жёсткостью внутрисловных и межсловных связей, тем более отчётливой и хорошо выделимой единицей является слово в данном языке. К таким «словесным» языкам относятся, например, классические индоевропейские языки (латинский , древнегреческий , литовский , русский). В этих языках морфемы внутри слова не обладают синтаксической самостоятельностью, то есть части слова не могут в синтаксическом отношении вести себя так же, как слова. Ср. несколько примеров различного поведения слов и частей слова в русском языке.
Синтаксическая самостоятельность.
- имеется у слов: - Это чай или кофе? - Кофе
- отсутствует у частей слова: - Это чай или чайник? - *Ник. Он приехал или уехал? - *При.
Возможность опущения однородных элементов.
- имеется у слов: [красные и белые] шары; в [январе или феврале]
- отсутствует у частей слова: чайник и кофейник ≠ чай и кофейник ≠ чайник и кофе
Возможность перестановки.
- имеется у слов: шар упал ~ упал шар
- отсутствует у частей слова: заехать ≠ ехать за
Возможность замены на местоимения.
- имеется у слов: возьми чайник и поставь его [= чайник] на плиту
- отсутствует у частей слова: *возьми чайник и налей его [≠ чай] в чашку
Данные примеры не исчерпывают, разумеется всех свойств, противопоставляющих слова и части слов в русском языке, но дают наглядное представление о том, что выше было названо различием по степени жёсткости связей. В языках типа русского слово действительно представляет собой «синтаксический монолит»: никакие синтаксические правила (опущения, перестановки, замены и т. п.) не могут действовать внутри слова. Этот факт наглядно свидетельствует в пользу того, что морфологические и синтаксические правила должны составлять два разных «грамматических модуля», а следовательно, в описании языка морфология должна существовать на правах самостоятельного раздела. Описание слова не может и не должно производиться в тех же терминах, что описание предложения.
Основные понятия морфологии.
Морфология изучает структуру значимых единиц языка. главное основание - членимость словоформы на меньшие знаковые единицы.
Морфология - это раздел грамматики, изучающий грамматические свойства слов. Вслед за В. В. Виноградовым морфологию часто называют «грамматическим учением о слове». Грамматическими свойствами слов являются грамматические значения, средства выражения грамматических значений, грамматические категории.
Расширенное понятие: МФГ - наука о формах.
Грамматическое значение - обобщённое, отвлечённое языковое значение, присущее ряду слов, словоформ и синтаксических конструкций, находящее в языке своё регулярное (стандартное) выражение, например, значение падежа имён существительных, времени глагола и т. п.
Грамматическое значение противопоставлено лексическому значению, которое лишено регулярного (стандартного) выражения и не обязательно имеет абстрагированный характер. Грамматическое значение сопровождает лексическое значение, накладывается на него, иногда грамматическое значение ограничено в своём проявлении определёнными лексическими группами слов.
Грамматические значения выражаются аффиксальными морфемами, служебными словами , значащими чередованиями и другими средствами.
Каждое грамматическое значение получает в языке специальное средство выражения - грамматический показатель (формальный показатель). Грамматические показатели можно объединить в типы, которые условно можно назвать грамматическими способами, способами выражения грамматического значения.
Грамматический способ аффиксации состоит в использовании аффиксов для выражения грамматического значения: книг-и; чита-л-и. Аффиксы - это служебные морфемы.
По положению относительно корня выделяют следующие виды аффиксов: префиксы , постфиксы , инфиксы , интерфиксы , циркумфиксы .
Грамматический способ служебных слов заключается в использовании служебных слов для выражения грамматического значения: буду читать, прочитал бы.
С другой стороны, морфосинтаксис вместо морфологии предпочтителен и для таких языков, в которых, наоборот, не морфемы ведут себя как слова, а предложения ведут себя как слова. Иными словами, в этих языках также плохо различаются внутрисловные и межсловные связи, но не за счёт слабой скреплённости морфем друг с другом, а за счёт более сильной скреплённости слов друг с другом. Фактически, межсловные связи в подобных языках столь сильны, что это приводит к образованию слов-предложений значительной длины. Языки такого типа часто называются «полисинтетическими»; к признакам полисинтетизма относится склонность к образованию сложных слов (особенно глагольных комплексов, включающих подлежащее и дополнения - так называемая инкорпорация), а также склонность к чередованиям на межсловной границе, затрудняющим отделение одного слова от другого. Словосложение и особенно инкорпорация свойственны многим языкам циркумполярной зоны - эскимосским и чукотско-камчатским , а также многим языкам американских индейцев (распространённым как на Севере, так и в Центральной Америке и в бассейне Амазонки). Чередования на межсловных границах также свойственным многим языкам американских индейцев; являются они и яркой чертой санскрита .
Сказанное об изолирующих языках может быть применено и к так называемым аналитическим языкам , то есть к таким языкам, где, в отличие от изолирующих, имеются грамматические показатели, но эти показатели являются самостоятельными словами, а не морфемами (аффиксами). Грамматические значения в аналитических языках выражаются синтаксически (с помощью разного рода конструкций), а в морфологически неэлементарных словах необходимости не возникает. Аналитическая грамматика характерна для многих языков Океании (особенно полинезийских), для ряда крупных языков Западной Африки (хауса , сонгай); сильные элементы аналитизма имеются в новых индоевропейских языках (французский , английский , скандинавские , современный персидский).
Таким образом, можно сказать, что морфология далеко не универсальна - по крайней мере, далеко не для всех языков морфологический (или «словесный») компонент описания одинаково важен. Все зависит от того, насколько чётко в данном языке выделяются словоформы.
Традиции описания морфологии
Следует также отметить, что в разных лингвистических традициях объём и характер задач морфологического компонента описания может различаться. Так, иногда в морфологию вовсе не включают грамматическую семантику, оставляя за ней лишь описание звуковой оболочки морфем, правил чередования и правил линейного расположения морфем в словоформе (эта область часто называется морфонологией, что подчёркивает её особенно тесную связь с описанием звуковой стороны языка). Если учесть, что некоторые грамматические теории включают морфонологию в фонологию , то не покажется парадоксальным существование таких описаний языка, где синтаксис начинается, так сказать, сразу за фонологией. Такой язык не обязательно относится к изолирующим или аналитическим - подобная структура грамматического описания может быть вызвана и особенностями теоретических взглядов автора.
Далее, грамматическая семантика в разные теории морфологии также включается в разном объёме. Наиболее принято рассмотрение в рамках морфологии словоизменительных грамматических значений; такое понимание морфологии, при котором она фактически сводится к формальному и содержательному описанию парадигм склонения и спряжения, было свойственно ещё античной грамматической традиции и унаследовано большинством европейских лингвистических школ. При этом следует все же учесть, что вплоть до начала XX века , а нередко и позже, раздел «морфология» традиционной описательной грамматики содержал только сведения о правилах образования соответствующих грамматических форм, а сведения об их значении следовало искать в разделе «употребление падежных (resp., временных) форм», который входил в синтаксическую часть описания. В современных грамматиках информацию о значении морфологических грамматических категорий уже практически безоговорочно принято помещать в морфологическую часть.
Более сложным оставалось положение словообразовательных значений, которые в классических индоевропейских языках (служивших базой для европейской лингвистической традиции) не образуют парадигм и отличаются меньшей системностью и регулярностью, чем словоизменительные значения. На этом основании описание словообразование долгое время не считалось задачей морфологии, а либо включалось в лексикологию (то есть считалось чисто словарной задачей, требующей индивидуального описания каждого слова), либо выделялось в отдельную область, промежуточную между морфологией и лексикой. Именно так трактуется словообразование и во всех существующих Академических грамматиках русского языка: согласно концепции авторов этих грамматик, морфология включает только описание словоизменения, правда, как в формальном, так и в содержательном аспекте.
Такой взгляд на словообразование может быть в какой-то степени мотивирован особенностями словообразования отдельных языков, но он не может претендовать на универсальность. Существуют языки, в которых словоизменение и словообразование противопоставлены весьма слабо (таково большинство агглютинативных языков); кроме того, существуют языки, в которых словоизменительная морфология отсутствует (выражаясь, например, аналитическими средствами), а словообразовательная морфология развита. Для всех таких языков исключение словообразования из морфологического компонента нецелесообразно, а часто и практически невыполнимо. Поэтому в современных теориях языка все-таки наиболее распространена концепция, согласно которой в морфологию включается описание всех значений, для выражения которых применяются внутрисловные механизмы (аффиксация, чередования, и т. п.), независимо от их грамматического статуса.
История морфологии
Если грамматическая семантика является относительно молодой областью лингвистики (цельные концепции грамматического значения начинают появляться только в 50-60 гг. XX в.), то формальная морфология является одной из наиболее традиционных областей науки о языке. Различные концепции формальной морфологии (часто с включением и незначительных элементов грамматической семантики) были выработаны и в древнеиндийской, и в
Терминология лингвистическая – это совокупность слов и словосочетаний, употребляющихся в языкознании для выражения специальных понятий и для называния типичных объектов данной научной области. Как составная часть метаязыка лингвистики, лингвистическая терминология является объектом внимания ряда исследователей (О.С. Ахманова, Н.В. Васильева, Б.Н. Головин, Р.Ю. Кобрин, С.Д. Шелов, С.Е. Никитина, И.С. Куликова и Д.В. Салмина, Х.Ф. Исхакова и др.).
Лингвистическая терминология может быть описана с различных позиций и классифицирована по разным основаниям, которые находятся в отношениях дополнительности. Мы предлагаем классификацию крымскотатарских лингвистических терминов, которая основывается на положениях, выдвинутых Н.В. Васильевой:
1) по обозначению общих или специфичных явлений лингвистики выделяются термины универсальные, обозначающие общие категории, характерные для многих языков (бенъзешме ’ассимиляция’, тамыр ’корень’, джумле ’предложение’ и др.), и уникальные, т.е. обозначения явлений, специфичных для какого-либо языка или группы родственных языков (мулькиет ялгъамасы ’аффикс принадлежности’, хаберлик ялгъамасы ’аффикс сказуемости’ и др.);
2) по внутренней форме лингвистические термины делятся на мотивированные, в которых существует семантическая и структурная соотнесенность составляющих их морфем с морфемами данного языка (термины дудакълы (сес) ’губной (звук)’ ← дудакъ+лы ; манадаш ’синоним’← мана+даш и др.), и немотивированные, которые представлены в основном заимствованной лексикой (зарф < араб. ’наречие’, фииль > араб.’глагол’ и др.);
3) по генетическому признаку выделяются термины исконные(сайы ’имя числительное’, айырыджы ’определение’, сёз чешити ’часть речи’ и др.), заимствованные (имля > араб. ’орфография’, сонор > лат. ’сонорный’, графика > греч. ’графика’, фраза > греч. ’фраза’ и пр.) и термины, созданные на базе греко-латинских элементов (фонетик ’фонетический’ ← фонет+ик , омошекиль ’омоформа’← омо+шекиль и др.);
4) по составу различаются термины монолексемные, т.е. однословные, в том числе композиты (исим ’имя существительное’, ялгъама ’аффикс’, сыфатфииль ’причастие’ и др.), и полилексемные, т.е. термины, состоящие из двух или нескольких слов (баш джумле ’главное предложение’, ог сыра сеси ’звук переднего ряда’, кечкен заман фиили ’глагол прошедшего времени’ и пр.);
5) по способу образования выделяются: а) термины, созданные лексико-семантическимспособом – путем терминологизации общеупотребительного слова (тамыр ’корень’, ал ’обстоятельство’ и др.); б) аффиксации (бенъ+ зеш +ме ’ассимиляция’, сес+деш ’омофон’ и пр.); в) сложения основ и редупликации (охшав-кучюльтюв (аффикси) ’уменьшительно-ласкательный (аффикс)’, дудакъ-дудакъ сеси ’губно-губной звук’); г) лексико-синтаксическим способом – путем образования терминов по моделям различного типа словосочетаний (вастасыз кечкен заман фиили ’очевидное прошедшее время глагола’, айырыджы табили муреккеп джумле ’сложное предложение с придаточным определительным’ и пр.).
Лингвистическая терминология складывается «на протяжении всей истории языкознания и отражает не только смену воззрений на язык, не только разницу лингвистического словоупотребления в различных школах и направлениях языкознания, но и различные национальные языковедческие традиции». Исследование лингвистической терминологии крымскотатарского языка разных исторических периодов показывает, что она, отойдя от арабских лингвистических традиций, стала формироваться с учетом достижений европейского и русского языкознания, что проявилось в изменении генетических, словообразовательных и др. характеристик крымскотатарского термина.
По мнению некоторых исследователей (О.С. Ахманова, Н.В. Васильева и др.), в языкознании существует проблема упорядочения лингвистической терминологии, так как она является постоянно изменяющейся открытой системой, пополняющейся новыми элементами. Однако, она не может быть стандартизирована. Её можно лишь систематизировать и унифицировать. Этим целям должны служить словари лингвистических терминов различного типа. Анализ терминографического материала показывает, что в настоящее время существует только два словаря лингвистических терминов крымскотатарского языка. Один из них, «Тиль ве тиль бильгиси терминлери» («Русско-татарский терминологический словарь по языку и языкознанию»), издан в довоенный период (1941г.) и является переводным русско-крымскотатарским словарем. Другой, «Къырымтатар тили тильшынаслыкъ терминлерининъ лугъаты» («Словарь лингвистических терминов крымскотатарского языка»), опубликован в 2001 году и является словарем-справочником лингвистических терминов. Так как лингвистическая терминология описываемого языка не является безупречной системой, то одна из задач крымскотатарского языкознания заключается в более полном отборе и описании лингвистических терминов в словарях. Э.Р. Тенишев, анализируя научную и учебную литературу. изданную после 1925 г. на крымскотатарском языке, отмечает, что «ощущается потребность не в одном каком-либо типе словаря: необходимы словари академические, нормативно-литературные, переводные, толковые, языка в целом или литературного языка, или диалектов, или терминологий, или узко специализированных».
От терминологии лингвистической следует отличать особую подсистему – номенклатуру. На необходимость различения собственно термина и номена, терминологии и номенклатуры вслед за Г.О. Винокуром указывают многие терминоведы (А.А. Реформатский, О.С. Ахманова, Н.В Васильева, Б.Н. Головин, Р.Ю. Кобрин, Т.Р. Кияк, В.М. Лейчик, А.В. Суперанская, А.В. Лемов и др.). Однако взгляды исследователей на понимание сущности номенклатурного наименования различаются. Одни ученые называют номен «абстрактным и условным символом» (В.Г. Винокур), другие рассматривают их как особый тип терминов, соотнесенных с единичными понятиями и актуализирующих предметные связи (Б.Н. Головин, Р.Ю. Кобрин). По мнению В.М. Лейчика, номенклатура «является промежуточным, связующим звеном в ряду номенклатурных единиц – между терминами и именами собственными». Как отмечает А.В. Лемов, обобщая мнения по данной проблеме, можно выявить следующее: «Термин обладает преимущественно сигнификативным значением, номен – денотативным, поскольку связан с более конкретным понятием. Термин выполняет и номинативную, и дефинитивную функцию, номен – только номинативную».
Мы склонны придерживаться взглядов О.С. Ахмановой и Н.В Васильевой на данный вопрос, и принимаем определение, согласно которому номенклатура – «система специфических названий, которые используются для обозначения конкретных языковых объектов». Так, Н.В. Васильева разграничивает понятия «лингвистический термин» и «лингвистическая номенклатура» таким образом: суффикс – это термин, уменьшительный суффикс – видовой термин, уменьшительный суффикс русского языка -ушк- – это номен. Следовательно, номенклатурные обозначения – названия более конкретных объектов. Применительно к крымскотатарскому языку данное соотношение языковедческих понятий будет выгляеть следующим образом: ялгъама ’аффикс’ – термин, сёз япыджы ялгъама ’словообразовательный аффикс’ – видовой термин, исим япыджы - даш / - деш ялгъамасы ’аффикс-даш / -деш, образующий имя существительное’– номен. Большое количество лингвистических номенов крымскотатарского языка описано в работе Усеина Куркчи «Къырымтатар тили имлясына даир теклифлер» («Предложения по крымскотатарской орфографии»).
Разграничение между термином и номеном обусловлено их семантикой. Номенклатурным наименованиям не свойственна характерная для терминов дефинитивная функция, их значение «денотативно, предметно, тогда как семантика термина, за которым стоит абстрактное понятие, сигнификативна».
Иследователями также отмечается подвижнось границ между номенклатурными единицами и терминами (О.С. Ахманова, Н.В. Васильева и др.). «Любой номенклатурный знак, сколь бы он ни был ограничен в своем использовании, может приобрести более общий характер, если аналогичные явления будут обнаружены в других языках или в первоналчально узких названиях обнаружится более общее универсальное содержание», указывает О.С. Ахманова.
Таким образом, мы будем различать лингвистические термины – слова и словосочетания, употребляющиеся в языкознании для выражения специальных понятий, и лингвистическую номенклатуру как специфическое название для обозначения конкретных элементов в системе языка.
В связи с тем, что число номенклатурных обозначений безгранично, объектом нашего внимания будут лингвистические термины.
Лекция № 3
Тема: Лингвистическая терминология и её специфика.
План:
- Лингвистическая терминология и номенклатура.
- Основные группы лингвистических терминов.
- Генетические характеристики лингвистических терминов крымскотатарского языка.
- Деривационный аспект лингвистической терминологии.
- Семантические процессы в научной терминологии крымскотатарского языка.
Литература:
1. Ганиева Э.С. Из истории лингвистической терминологии крымскотатарского языка // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 2004. – № 47. – С. 9-12.
2. Ганиева Э.С. Система лингвистических терминов в арабографической грамматике начала XX века «Сарф-и тюркий» // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 2005. – № 68. – С. 45-48.
34. Ганиева Э.С. Типы системных отношений в крымскотатарской лингвистической терминологии (синонимия и антонимия) // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 2006. – № 86. – С. 91-94.
5. 6. 7. Ганиева Э.С. Структурно-грамматическое оформление лингвистических терминов в крымскотатарском языке // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 2007. – № 120 – С. 71-74.
