Классическое («старомосковское») русское произношение определяется следующими основными правилами.
В области гласных обязательно соблюдение двух ступеней редукции гласных в том виде, как это описано в § 19.
Произношение [о] в безударных слогах нормой допускается только для отдельных заимствованных слов, чаще всего - для тех, которые содержат необычные для русского языка стечения гласных: , , [Ысао],
шипящие перед шипящими (fs:yt У), оглушения и озвончения {, но , , но ), о чём говорилось в § 24
Имеются также и некоторые грамматические особенности московской речи, которые по традиции принято рассматривать вместе с вопросами орфоэпии. Это, во-первых, то, что глаголы с безударными окончаниями спрягаются все по 1-му спряжению, т. е. в 3-м лице множ, числа имеют окончание ~ut: , , , как t , , а с основой на мягкие - /*-«/: , , , , , и , . В-третьих, то, что в глагольном суффиксе многократности после твёрдых, в частности заднеязычных, произносится [д]: , , . В-четвёртых, то, что окончания и суффиксы с гласными после мягких в заударных слогах падежных форм выравниваются по образцу окончаний с гласными после твердых: [роѴд], - как в им.-вин. падеже ср. рода ед. числа; [рдГьт], - как в твор. падеже ср. и муж. рода ед. числа; [гйс’дк], [клр ’ё]дк] - как в род. падеже жен. рода мн. числа. В-пятых, то, что возвратный аффикс глаголов имеет твёрдый [s]: , . (Подробнее об этих формах см. в разделе «Морфология».)
Таково, в общих чертах, классическое русское произношение, как оно сложилось к началу XIX столетия и как отражено в произведениях А- С. Грибоедова, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова.
Но уже в течение XIX столетия (а не в послеоктябрьский период, как часто считают) в русской произносительной норме появляются и накапливаются некоторые новые черты, постепенно вытесняющие старые, но тем не менее продолжающие с ними сосуществовать- Возникли они частью под влиянием петербургского произношения,! несколько более искусственного И КНИЖНОГО ПО сравнению с I московским, частью под влиянием просторечия и говоров, но в \ основном за счёт внутреннего развития системы литературного языка*- Эти новые черты таковы.
В области произношения гласных сокращается число
заимствованных^-слов с. безударными [о] и [е]: например, вместо старого теперь произносится [кля 7 *йт], вместо
произношения типа , распространяется произношение типа , [ліуеГ]ё].{Ко самое важное изменение в области гласных - это замена еканья чиканьем^ В XIX в. иканье считалось просторечной чертой, а в середине XX столетия было признано вполне допустимым вариантом литературного произношения: настолько широко оно
сокращается количество гласных и растёт их позиционная зависимость и, наоборот, увеличивается количество согласных и ослабевает их позиционная зависимость, то станет ясно, что изменения эти неслучайны.
Вместе с тем нельзя преждевременно списывать старомосковское произношение в архив. Оно отразилось в русской классической литературе, и оно должно сохранять статус высокого образца до тех пор, пока остаются образцом все другие черты языка Крылова и Грибоедова, Пушкина и Лермонтова, Некрасова и Тургенева.
В заключение следует ещё раз подчеркнуть, что развитие орфоэпической нормы прежде всего и ярче всего определяется внутренним развитием фонетической системы. Всякие внешние воздействия, как, например, влияние орфографии, имеют второстепенное значение. Совершенно неосновательно широко бытующее мнение, будто в эпоху всеобщей грамотности ведущей
Даже в этом» повторяем» искусственном тексте случаев расхождения нового произношения с орфографией больше, чем случаев сближения (30 против 25), в естественных же текстах этот перевес, по- видимому, неизмеримо больше, т.
К. создаётся он в основном за счёт перехода от еканья к иканью, а случаи такого перехода встречаются в большом числе слов.
Мы ничего не говорили о правилах русской орфоэпии в области ударения. На первый взгляд кажется, что никаких правил в этой области русский язык вообще не имеет, поскольку ударение может находиться на любом слоге слова. В действительности это, конечно, не так. Все слова русского языка распределяются по так называемым акцентным парадигмам - спискам форм слова с учётом места ударения. Акцентные парадигмы выделяются внутри каждой части речи и обозначаются латинскими буквами (иногда с цифровым индексом). Внутри каждой парадигмы ударение ведёт себя одинаково: либо находится постоянно на одном и том же слоге (как, например, в словах корова, дорога, сопома)> или перемещается по определённому правилу, действующему внутри именно этой парадигмы.
Из этого ясно, что правила постановки ударения хотя и существуют, но не поддаются сколько-нибудь компактному изложению, формулируются очень сложно и громоздко, так что практически при затруднении в постановке ударения приходится всякий раз обращаться к словарю. Лучше пользоваться специальными орфоэпическими словарями и словарями ударений, поскольку в словарях других типов приводится обычно только «начальная», словарная форма слова (именительный падеж для склоняемых слов, инфинитив для глаголов), а затруднения могут возникнуть и в формах косвенных падежей, различных лиц и времён и т. д. Например, в глаголах с корнями -да, -ня, -на редко встречаются ошибки в произношении неопределённой формы (кроме разве что бытующего в южных говорах произношения начать вместо начать). А вот в косвенных формах ошибки постоянны, поскольку в этой группе глаголов ударение передвигается довольно сложно: в инфинитиве, действительном причастии, деепричастии оно находится на корне (продать, начать, наня"ть; продавший, начавший, наня"вший; продав, начав, наня"в), в страдательном причастии и в прошедшем времени мужского и среднего рода и множественного числа - на приставке (проданный, начатый, нанятый; продал, начал, нанял; продало, начало, наняло; продали, начали, наняли), а в прошедшем времени женского рода и в будущем времени - на окончании (продала, начала, наняла; продадут, начнут, наймут). Орфоэпические словари приводят все формы, трудные с точки зрения места ударения.
Интонационные особенности русского литературного произношения с достаточной чёткостью не описаны, так что для усвоения литературной интонации, как, впрочем, и орфоэпии вообще, большую роль играет слушание образцовой речи. Главным пропагандистом русской орфоэпической нормы является Малый театр Москвы. Высокой речевой культурой отличаются актёры других ведущих театров, дикторы московского телевидения и особенно радио.
Преодоление диалектных и просторечных черт в произношении требует большой работы над собой, а для её успеха нужен прежде всего психологический настрой, убеждённость в том, что овладение нормой литературного произношения - профессиональный долг каждого, кому предстоит преподавать язык или а иных целях общаться с широкой аудиторией.
Литература
Основная
Матусевич М. И. Современный русский язык: Фонетика. М, 1976. С. 6-7,9-10.
Аванесов Р К Русское литературное произношение. М., 1950 и след. изд.
Орфоэпический словарь русского языка: Произношение. Ударение. Грамматические формы / Под ред. Р. if Аванесова. М., 1983 и след. изд.
Дополнительная
Горбачевич К С Изменение норм русского литературного языха. Л., 1971. С. 41 - 107.
Дело было к вечеру, делать было нечего. Блуждая по бескрайним просторам Мировой паутины, наткнулся на ряд занимательных цитат из средневековой индийской лирики. Полные сборники подобных произведений очень сложно отыскать....
Единственное, что мне удалось найти - это "Песни любви: из индийской средневековой лирики", выдающегося представителя староиндийской поэзии XIV-XV вв - Видьяпати, стоимостью 227 рублей 00 копеек, в одном из интернет магазинов нашего рунета).
Пытливый ум не давал покоя и я все же влез в "дебри" древнеиндийской литературы. И хотя речь в данной статье идет о конкретных найденых мною отрывках, небольшой экскурс в историю не будет лишним. Главной целью было проследить истоки и обосновать направленность заинтересовавшего меня жанра. И, хочется отметить, что достигнуть этой цели было не так то и просто. Все дело в том, что индийская литература дробится на огромное количество жанров и направлений (ведическая, эпическая и т.д.), языков на котоых она была написана (санскрите, бенгали, хинди, урду и др.)... и все это в рамках временной шкалы ее развития.
Вот, что мне удалось выяснить... "львиная доля" всех лирических, дидактических и афористических поэзийных произведений написана на классическм санскрите. Лирика, не включенная в драматургические произведения, носит как светский, так и религиозный характер, и различие между ними неявно. Светская поэзия эротична, в значительной мере связана с литературой, где любовь преподносится как искусство или наука, и наполнена описаниями природы. В этой области пальма первенства также принадлежит Калидасе, его поэмам Облако-вестник и Времена года. Большая часть лирической и дидактической поэзии состоит из вереницы не соединенных между собой строф, тщательно разработанных с точки зрения общего настроя, выбора слов и размера.
Самой древней религиозной лирикой в Индии можно считать гимны Ригведы, и к этому же жанру принадлежит Бхагавадгита. Большое количество религиозной лирики было создано буддистами и джайнами, а поэты-индусы до сих пор сочиняют подобные произведения на санскрите и местных языках. К таковым принадлежит и Джаядева, поэт 12 в., прославившийся произведением Воспетый Говинда, где отношения между Богом и человеческой душой представлены как эротические похождения Кришны и его любовницы, пастушки Радхи. Наиболее известный жанр средневековой лирики - бхакти, воспевающие эмоциональное и преданное служение богу.
И вот, после небольшого исторического отступления можно, наконец, осознанно перейти к отрывкам из лирических произведений средневековой Индии)...
"Никто, наверно, до недавних дней
не ведал ни различья, ни границы
Меж тем, что муж достойный говорит,
и тем, что в мудрых ведах говорится.
Все извратилось в наш Железный век,
разлад владеет даже мудрецами...
Так начал делать все наоборот
и бог любви, играющий сердцами."
"Из объятий ее выпускать не спеши,
повредить это нежное тело не бойся:
Хоть и гнется цветок под тяжелым шмелем,
все равно не сломается, не беспокойся.
Пусть измучатся губы - целуй без конца,
в ней ответные волны любви пробуждая.
Как чудесно, когда разгорается страсть
постепенно< как в небе луна молодая!"
"Раскален мой рассудок -- вот-вот сгорит,
переполнено сердце -- вот-вот порвется,
Будто в ад провалилась стыдливость моя,
будто в глубь пылающего колодца!
И не слушай молений пугливых ее,
и не верь, если шепчет:
"Не надо, не надо!.."
А иначе скорее наступит рассвет,
чем добыта желанная будет награда."
"Пленительна соединенная пара,
любимому на спину лечь повелев,
Над ним в упоеньи склонилась подруга,
на бедра его распаленные сев.
Наверно не счесть любовных затей,
которыми ты
наслаждаешься с ней:
Не стерлась еще на груди твоей
багряная краска с ее ступней."
"Над всею моей жизнью
он сети любви простер,
И страсть порвала границы
и вырвалась на простор.
Творец, соединивший нас,
все рассчитал и взыесил:
C прекраснейшей из жен земных
мой дух могуч и весел."
"Когда я разделась, когда он светильник задул,
Зевнул мой любимый -- и через мгновенье
уснул.
Попадись мне творец, я б связала его
и в колодец глубокий столкнула с досады!
Если женщину он красотой наделил,
дать впридачу и мужа достойного надо.
Настоящий мужчина идет до конца --
он не бросит любимую на подороге,
Превратится стыдливость в горячую страсть,
как в луну превращается месяц двурогий."
"Всех радостей любви я не познала, --
стыливость, ты была моим врагом,
И лишь теперь -- в порыве сожаленья --
томлюсь мечтой о друге дорогом.
Была б я сотней женщин -- все услады
ему смогла бы сразу предложить,
Но я слаба в любовных ухищреньях --
чем страсть его сумею заслужить?"
"Тот любовник умен,
что желанья возлюбленной чтит,
А иначе сердцам
неизбежный разлад предстоит."
"Не она захотела -- велела судьба
разорвать любовную связь с тобой."
И может некоторым покажется, что данные отрывки бональны или наивны, но не стоит забывать, что написаны они были несколько веков назад и несут в себе не просто очередную демогогию положенную на стихи, а осознанную мудрость прошлых лет. Ведь в те времена люди закладывали в своих стихах далеко не абсьрактный смысл, а те переживания и ощущения, которые они сами испытали....
Рабиндранат Тагор — известный индийский поэт, писатель, драматург, художник, философ и общественный деятель. Этот человек оставил неизгладимый след в сердцах многих поколений не только народа Индии, но и людей всех стран мира. Он родился в очень богатой семье, людей склонных к искусству. Все его братья и сёстры также внесли свой вклад в различные сферы искусства. Жена Рабиндраната Тагора, а также двое его детей умерли в молодом возрасте.
Рабиндранат с детства искал смысл жизни. Однажды его взор упал на вырванную из книги страницу со шлокой [санскритский эпический стих] о том, что Бог есть источник счастья, и что человек не должен стремиться к материальным благам и богатству, чтобы постичь истину. Этот случай послужил вдохновляющим фактором для литературной деятельности Тагора. Считается, что в середине жизни на поэта снизошло духовное просветление.
В 1905 году Рабиндранат Тагор принёс славу Индии, став первым не-европейским лауреатом Нобелевской премии. Его самое известное литературное произведение называется «Гитанджали»*. Позднее, он путешествовал по всему миру, включая Китай и Россию, встречался с великими личностями, такими как Махатма Ганди, с которым имел много общего, несмотря на некоторые, пусть поверхностные, разногласия в вопросах национализма, культурного обмена, патриотизма, экономики и т.д. Поэта связывала 40-летняя дружба с Джавахарлалом Неру, первым премьер-министром Индии, имевшим почётное звание пандит (учёный). Диалог между Альбертом Эйнштейном и Рабиндранатом Тагором лёг в основу книги о философии высших материй под названием «О природе реальности». Рабиндранат Тагор также автор национального гимна Индии, а его песня «Амар Сонар Бангла» стала национальным гимном Бангладеша. В 1918 году он основал университет Висва-Бхарати, используя свои премиальные деньги. В этом учебном заведении обучение ведётся по системе индивидуального подхода к каждому студенту.
Помимо своей литературной деятельности Рабиндранат Тагор управлял своими семейными поместьями, тем самым сближаясь с народом и узнавая о его нуждах и потребностях. Впоследствии он стал ключевой фигурой в бенгальском ренессансе. Он начал свой путь поэтом-романтиком, а превратился в путеводную звезду людей из самых разных сфер общества.
Ниже приведены некоторые из его поэм и афоризмов.
ЖИЗНЬ ДРАГОЦЕННА
Знаю — виденью этому однажды конец придет.
На веки мои тяжелые последний сон упадет.
А ночь, как всегда, наступит, и в ярких лучах сиять
В проснувшуюся вселенную утро придет опять.
Жизни игра продолжится, шумная, как всегда,
Под каждую крышу явится радость или беда.
Сегодня с такими мыслями гляжу я на мир земной,
Жадное любопытство сегодня владеет мной.
Нигде ничего ничтожного не видят глаза мои,
Кажется мне бесценною каждая пядь земли.
Сердцу любые малости дороги и нужны,
Душе — бесполезной самой — нет все равно цены!
Мне нужно все, что имел я, и все, чего не имел,
И что отвергал когда-то, что видеть я не умел.
Перевод В.Тушновой
ВСЕУНИЧТОЖЕНИЕ
Везде царит последняя беда.
Весь мир она наполнила рыданьем,
Все затопила, как водой, страданьем.
И молния средь туч — как борозда.
На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет,
Безумец дикий вновь и вновь хохочет,
Безудержно, не ведая стыда.
Везде царит последняя беда.
Разгулом смерти жизнь пьяна теперь,
Миг наступил — и ты себя проверь.
Дари ей все, отдай ей все подряд,
И не смотри в отчаянье назад,
И ничего уж больше не таи,
Склоняясь головою до земли.
Покоя не осталось и следа.
Везде царит последняя беда.
Дорогу должно выбрать нам сейчас:
У ложа твоего огонь погас,
В кромешном мраке затерялся дом,
Ворвалась буря внутрь, бушует в нем,
Строенье потрясает до основ.
Неужто ты не слышишь громкий зов
Твоей страны, плывущей в никуда?
Везде царит последняя беда.
Стыдись! И прекрати ненужный плач!
От ужаса лицо свое не прячь!
Не надвигай край сари на глаза.
Из-за чего в душе твоей гроза?
Еще твои ворота на запоре?
Ломай замок! Уйди! Исчезнут вскоре
И радости и скорби навсегда.
Везде царит последняя беда.
Ужель твой голос скроет ликованье?
Неужто в пляске, в грозном колыханье
Браслетам на ногах не зазвучать?
Игра, которой носишь ты печать,—
Сама судьба. Забудь, что было прежде!
В кроваво-красной приходи одежде,
Как ты пришла невестою тогда.
Везде, везде — последняя беда.
Перевод А. Ахматовой
О, я знаю, пройдут
Мои дни, пройдут,
И в каком-то году предвечерней порою
Потускневшее солнце, прощаясь со мною,
Улыбнется мне грустно
В одну из последних минут.
Будет флейта протяжно звучать при дороге,
Будет мирно пастись возле заводи вол круторогий,
Будет бегать ребенок у дома,
Птицы песни свои заведут.
А дни пройдут, мои дни пройдут.
Прошу об одном,
Об одном умоляю я:
Пусть узнаю перед уходом,
Зачем был я создан,
Для чего позвала меня
Зеленеющая земля?
Зачем меня заставляло ночей молчание
Слушать звездных речей звучание,
Зачем, зачем волновало
Душу сиянье дня?
Вот о чем умоляю я.
Когда мои дни пройдут,
Земной окончится срок,
Хочу, чтобы песня моя до конца дозвучала,
Чтобы ясная, звучная нота ее увенчала.
Чтобы жизнь приносила плоды,
Как цветок,
Хочу, чтоб в сиянии жизни этой
Увидал я твой облик светлый,
Чтоб венок свой
Надеть на тебя я мог,
Когда окончится срок.
Перевод В. Тушновой
О, всеединство разума, духа и бренной плоти!
Тайна жизни, которая в вечном круговороте.
От века не прерывается, исполненная огня,
В небе игра волшебная звездных ночей и дня.
Вселенная воплощает тревоги свои в океанах,
В скалах крутых — суровость, нежность — в зорях
багряных.
Сплетенье существований, движущихся повсюду,
Каждый в себе ощущает, как волшебство и чудо.
Сквозь душу порой проносятся неведомых волн
колебания,
Каждый в себе вмещает вечное мироздание.
Ложе соединенья с владыкою и творцом,
Престол божества бессмертный ношу я в сердце моем.
О, красота беспредельная! О, царь земли и небес!
Я создан тобою, как самое чудесное из чудес.
Перевод Н.Стефановича
Индиец, ты гордость свою не продашь,
Пусть нагло глядит на тебя торгаш!
Он прибыл с Запада в этот край,—
Но шарфа ты светлого не снимай.
Твердо иди дорогой своей,
Не слушая лживых, пустых речей.
Сокровища, скрытые в сердце твоем,
Достойно украсят смиренный дом,
Венцом незримым оденут чело,
Владычество золота сеет зло,
Разнузданной роскоши нет границ,
Но ты не смущайся, не падай ниц!
Своей нищетою будешь богат,—
Покой и свобода дух окрылят.
Перевод Н.Стефановича
ОТРЕЧЕНИЕ
В поздний час пожелавший отрешиться от мира
сказал:
"Нынче к богу уйду я, мне дом мой обузою стал.
Кто меня колдовством у порога держал моего?"
Бог сказал ему: "Я". Человек не услышал его.
Перед ним на постели, во сне безмятежно дыша,
Молодая жена прижимала к груди малыша.
"Кто они - порождения майи?" - спросил человек.
Бог сказал ему: "Я". Ничего не слыхал человек.
Пожелавший от мира уйти встал и крикнул: "Где ты,
божество?"
Бог сказал ему: "Здесь". Человек не услышал его.
Завозился ребенок, заплакал во сне, завздыхал.
Бог сказал: "Возвратись". Но никто его не услыхал.
Бог вздохнул и воскликнул: "Увы! Будь по-твоему,
пусть.
Только где ты найдешь меня, если я здесь остаюсь".
Перевод В.Тушновой
К ЦИВИЛИЗАЦИИ
Лес верни нам. Возьми свой город, полный шума и дымной мглы.
Забери свой камень, железо, поваленные стволы.
Современная цивилизация! Пожирательница души!
Возврати нам тень и прохладу в священной лесной тиши.
Эти купанья вечерние, над рекою закатный свет,
Коров пасущихся стадо, тихие песни вед,
Пригоршни зерен, травы, из коры одежды верни,
Разговор о великих истинах, что всегда мы в душе вели,
Эти дни, что мы проводили, в размышленья погружены.
Даже царские наслаждения мне в тюрьме твоей не нужны.
Я свободы хочу. Хочу я снова чувствовать, что лечу,
Чтобы снова вернулись силы в сердце мое, хочу.
Знать хочу, что разбиты оковы, цепи хочу разъять.
Вечный трепет сердца вселенной хочу ощутить опять.
Перевод В.Тушновой
Я, как безумный, по лесам кружу.
Как мускусный олень, не нахожу
Покоя, запахом своим гонимый.
О, ночь фальгуна!- все несется мимо:
И южный ветер, и весны дурман.
Какая цель меня во мгле манила?..
И вырвалось желанье из груди.
То мечется далеко впереди,
То вырастает неотвязным стражем,
То кружит вкруг меня ночным миражем.
Теперь весь мир моим желаньем пьян,
А я не помню, что меня пьянило...
К чему стремлюсь - безумье и обман,
А что само дается, мне не мило.
Увы, моя свирель сошла с ума:
Сама рыдает, буйствует сама,
Сошли с ума неистовые звуки.
Я их ловлю, протягиваю руки...
Но мерный строй безумному не дан.
По морю звуков мчусь я без кормила...
К чему стремлюсь - безумье и обман,
А что само дается, мне не мило.
Перевод В.Марковой
«Как мне понять — о море — речь твою?»
Один вопрос я вечно задаю».
«Что значит — о гора — твое молчанье?»
«Значение его — в неотвечанье».
«Хоть горька беда — будь, душа, тверда,
Вечный зов внемли,
Победи свой страх, и падут во прах
Тяготы земли».
«Ты — мой», — сказала миру власть.
Мир превратил в темницу власти трон.
Любовь сказала миру: «Я — твоя».
Мир стал ей вольным домом».
«Не ты ли, - спросил я однажды судьбину, -
Толкаешь меня так безжалостно в спину?»
Она прохрипела с усмешкою злою:
«Тебя погоняет твое же былое».
Стрела ликовала: «Вольна я, как птица.
А лук — мой хозяин — в неволе томится».
Но лук усмехнулся: «Запомни, стрела:
Ты волю в неволе моей обрела».
Афоризмы Р. Тагора
«Великое идёт с малым без боязни, среднее держится в стороне».
«Воробей жалeeт павлина за то, что у него такой тяжёлый хвост».
«Звёзды не боятся, что их примут за светляков».
« — Кто тут есть, чтобы продолжить моё дело?», — спросило заходящее солнце.
— Я сделаю всё повелитель, — ответила глинянная лампада».
«Люди жестоки, но человек добр».
«Мир поцеловал мою душу страданием, требуя, чтобы я ответил на это песнями».
«Неправда вырастая в могущество, всё же никогда не вырастет в правду».
«Отрывая лепестки цветка, ты не приобретёшь его красоты».
«Они ненавидили и убивали, и люди восхваляли их».
«Отяготи птице крылья золотом и она никогда уже не будет парить в небесах».
«Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией».
«Вода в сосуде прозрачна. Вода в море — темна. У маленьких истин есть ясные слова; у великой истины — великое безмолвие».
«О пыль! Лишая чистоты, пятнаешь не себя ли ты?»
«Не удары молота, а танец воды доводит гальку до совершенства».
«Прелюдия Ночи начинается в музыке Заката, в его торжественном Гимне к неизвестному мраку».
«Человек хуже зверя, когда он зверь».
«Мы идём в гущу шумной толпы, чтобы заглушить крик собственной совести».
«Я пришел на твой берег как чужестранец; я жил в твоем доме как гость; я покидаю тебя как друг, о Земля моя».
«Хочет Бог, чтобы воздвигли храм из любви и сострадания. Что же люди, кланяясь Богам, строят каменные здания».
«Перед ошибками захлопываем дверь.
В смятенье истина: «Как я войду теперь?»
Индия – это не гор гималайских величье,
Индия – это живое богатство людей,
Индия – это не полноводие Ганга и Джамны,
А вековые потоки великих идей.
Индия – это не только пещеры и джунгли,
А человеческих душ трудолюбье и мощь,
Индия – не раскалённая высь над пустыней,
А животворное солнце над зеленью рощ.
Индия – это не только алмазы и жемчуг,
Лучших алмазов ценнее её сыновья,
Индия – не благодатная смена сезонов,
А нескончаемый круговорот бытия.
Индия – не бесконечная, дикая пустошь,
А золотые поля в изумрудной дали,
Индия – пламя бесстрашия, волны дыханья
Богатырей, чьи тела из священной земли.
Индия – не одинокий аскет, не отшельник,
Не изнурительный, рабский, мучительный труд,
Индия – светлый поток вдохновляющих мыслей
В этом страдающем мире, где люди живут.
Умашанкар Джоши
О, Индия, ты — украшенье планеты —
Поэтами тысячекратно ты воспета.
Ты — словно мечта о божественном чуде.
Тебя населяют красивые люди,
Их кожа смугла и блистающи очи.
Полны ароматов индийские ночи,
Индийские дни — словно горсть самоцветов.
Там джунгли, там тигры, там вечное лето.
Тебя океан омывает могучий,
От холода Севера горные кручи
Тебя берегут — нет надежней преграды,
О, милая Индия, сердцу отрада!
В далекой Индии бывать мне приходилось…
Как будто бы во сне: когда Земля остановилась,
Все завертелось в танце, закрутилось:
Улыбки, запахи и яркие цвета.
Поют монахи в храмах мантры благозвучно,
Где Кришна проходил ни раз вполне благополучно.
Там нет тоски, так не бывает скучно,
Доброжелательность, любовь и красота
Насквозь пронизывают ткань души народа,
Доволен жизнью он всегда, в любое время года.
Под куполом родного небосвода,
Смеясь, танцует, босоногий, и поёт.
Со всех окраин мира в ожиданье чуда
В счастливом искушении туда стремятся люди,
Заметив волшебство и праздник всюду.
Ведь Индия в душе у каждого живёт.
О, Мать-владычица! Спасительницей мира
Явись в лучах зари, прекрасна и горда!
В отрепьях нищенских узрев твой облик милый,
Горит душа моя от боли и стыда…
Ещё был тёмен мир, в сны погружён ночные,
Ты факел знания во тьме зажгла впервые,
С какой надеждою все племена земные
Взирали на тебя в те давние года!
Встань, царственная Мать, бессмертная, святая,
Встань, горе, страх и ложь стопами попирая,
Чтоб вновь твой мудрый лик, все страны озаряя,
Над миром просиял, как новая звезда.
Встань, наша Индия! Спасительницей мира
В венце из радуги, в одеждах из сапфира
Взойди над всей землёй, страдающей и сирой,
Чтоб братство и любовь настали навсегда!
Назрул Ислам
Страна высоких гор,
Страна долин бескрайних,
Страна духовной силы
И небесной чистоты.
Ты светлый Храм Земли,
Хранительница тайны,
Сынов великих миру
Подарила Ты.
Со всех концов Земли
Народ к тебе стремится,
Чтоб сердцем прикоснуться
К тайне бытия.
Сокрытые в тебе
Священные страницы,
А в них начертан путь
Для жизни корабля.
Лежит к вершине путь,
А цель дойти, не сбиться.
По лестнице идёт
Усталый караван.
Как стая белых птиц
Священные страницы,
Летят по всей Земле
Для всех народов, стран.
Горит звезда утра
Вершины освещая,
Её волшебный свет
Откроет жизни суть.
Живи и процветай,
Планета голубая!
Пусть каждый на Земле
Найдёт в Обитель путь!
Николай Рерих
Дух мечты ничто не изменило,
И ничто, наверно, на земле
Нас с такою силой не манило,
Как манила Индия к себе.
Мы стремились к ней, и не напрасно,
Не затем, что жаждали чудес,
А затем, что нам и ей подвластны
Высота и широта небес.
И уму неведомые дали
Млечный Путь соединял, светясь.
Пусть не сразу мы, но угадали
Наших душ таинственную связь.
Книга книг для нас с тобой открыта,
И в безмолвье звездном и ночном
В языке воскресшего санскрита
Мы глагол славянский узнаем…
Шум океана – отлив и прилив,
Запах Гоа и манит и пьянит…
Море улыбок – взаимных и добрых,
Искренность в лицах людей,
Всё это раю как будто подобно,
Рай для тебя и друзей…
Мчаться на байке по узким дорогам,
Улыбаясь, встречному ветру,
Без цели — навстречу счастью,
Радуясь своему полёту…
Вечером в шеке сделать заказ,
Тамато-суп и стакан лемонана…
И в тишине проводить закат…
Да..это кайф -это нирвана…
Воздух свободы — терпкий и пряный,
Шум океана – отлив и прилив,
Стройные пальмы и ветви баньяна,
Запах Гоа и манит и пьянит…
Идем, я сказку покажу,
О жизни Индии тебе я расскажу.
Она свободная, как птица гордая,
Она прекрасная, как луна ясная.
Ты мне не веришь, но ты поверь
И в страну чудес откроешь дверь.
Там бубенцы на ногах голосят как ноты,
Там так поют, что танцевать охото.
Их культура совсем не проста
Она интересна и историями полна
Там на берегу одном,
Памятник любви расскажет тебе о том,
Как Шак Джахан Мунтас любил,
Что даже Тадж-Махал из мрамора срубил
И архитектора он вмиг руки лишил.
Там Рам Ситу полюбил
И злого Рамена он победил,
Я люблю. . . И ты полюбил
Историю этой земли?
Запах отцовских полей,
А в зной я чувствую на губах
Холодный напиток мамы моей.
Не дождь проливной о брате напомнил,
Зимой согревает пламя свечи,
И память о празднике святки.
Мне говорят, что страна мне чужая,
Но только совсем как моя!
Мне говорят, не похож на него Я,
тогда почему он похож на меня?
Романова Наталья
Голубые холмы Индостана!
(Свет скользит по отвесной скале.)
Мне сегодня нисколько не странно
Вас увидеть в редеющей мгле.
Море ниточкой тонкой синеет
И уходит, звеня, в синеву.
Не пойму: наяву ли, во сне я,
Только кажется мне - наяву.
Нелегко мне далось ожиданье.
И ниспослана, как испытанье,
Черновая работа годов,
Чтобы ты различил очертанья
Прилегающих к небу холмов,
Чтобы в сумраке влажного леса,
Где простерся над нами навес,
Вдруг исчезла, как дымка, завеса,
Отделившая нас от небес,
Чтоб воскрес из слепого тумана
Фантастический блеск облаков…
Голубые холмы Индостана,
Многорукие тени веков…
Сколько раз затихающей ночью
Среди мелких забот и труда
Вас я видел, хотя и воочью
Вас не видел еще никогда…
Я уеду в Индию однажды,
Где и рай. И ад в одном лице,
А мужчины храбры и отважны,
О своём заботятся конце.
Где всё дышит разумом и негой,
Женщины — богини на земле,
Здесь не зря загадочные Веды
Обрели приют в монастыре.
Женщины — прекрасные созданья!
Мы свободны, но не от себя,
Но Европы важно созиданье,
Без прогресса обойтись нельзя.
Яркие, раскрашенные сари,
Созданные лёгкостью руки,
Мне напоминают наши шали,
Павловские тканые платки.
Жемчуга и кольца, и браслеты,
Жесты танца вместо языка,
Женщины скользят, полуодеты,
По-кошачьи поступь их легка.
Всё — для услаждения мужчины,
Всё — для насыщения богов.
Только им, единственным, любимым
Отдаётся ценная любовь.
Прохорова Наталья
Там стены древнейшие в мире,
Расписаны вязью санскрита,
Там сладости к чаю в имбире,
В отеле «Палас Маргарита».
Там в храмах спят древние боги,
Измазаны пеплом аскеты,
Устав после дальней дороги,
Купаются в Ганге рассветы.
Там хною расписано тело,
Полузнакомой апсары,
Там Кама цветочные стрелы,
Пускает по воле Ишвары.
Там птицы стремятся к Праягу –
Священному месту в Бхарате.
Там чувствуешь тонкую влагу
Небесной реки Сарасвати.
Там звезды становятся ближе,
А боги в простых одеяньях,
Судачат о моде в Париже,
И ищут блаженство в деяньях.
Там все совершенно иначе,
Чем в нашей морозной Элладе,
И Путь, что тебе предназначен,
Лишь карта в небесном раскладе…
Так нежен каждый твой закат, так ярок твой восход,
Как будто Время, не скупясь, вино из кубков льёт.
Твой каждый миг в себе таит завет тысячелетий,
Твой каждый вздох к добру зовёт, о вечности поёт.
Фирак Горакхпури
Я скоро приеду, я лишь задержалась в пути.
Здесь снег. И окраина. Крайность. И я на краю.
Тут все повторяют, что рая нигде не найти.
А там все иначе. Я будто гостила в раю.
Там очень тепло. Там не носят плащей и пальто.
Там прячутся хижины в зарослях гибких лиан.
Там девушки в сари подобны бутонам цветов.
И многие, многие тайны хранит океан.
Там солнце так близко, и ярче поэтому свет.
Там стайки серебряных рыбок играют у ног.
И все, что я знала о Боге, там сходит на нет,
И в каждой серебряной рыбке танцующий Бог.
Там пахнет сандалом, и можно ходить босиком.
Другие созвездья сплетают небесный навес.
Там все улыбаются, будто ты с каждым знаком.
И каждая улица кажется лавкой чудес.
Там ходят слоны, обезьяны гуляют по крышам,
Сигналят машины, коровы бредут не спеша.
На флейте волшебной играет сиреневый Кришна,
И гопи танцуют. И очень вольготно дышать.
Я просто жила. Я спускалась по лестнице вниз,
Смотрела, как дремлет под пальмами старый утес,
Как трудно в полях день за днем поднимается рис,
Как спелый легко разбивается оземь кокос.
Там юноши чинят тяжелые влажные сети,
Колышутся лодки, и воздух от зноя дрожит,
За змеем воздушным по берегу бегают дети…
Там учишься жить, как они, по законам души.
Как мудрые старцы стоят молчаливые храмы,
С почтеньем застыли века у подножия их.
Там камни ступеней покрыли глубокие шрамы,
Там тени умерших ступали, и тени живых.
И я у подножия – пленница трех измерений,
С дорожною сумкою, полной надежд и потерь,
Внутри неразрывного круга смертей и рождений,
И хочется выйти из круга, и вот она дверь…
И чувство такое, что там я бывала когда-то,
Как будто все это знакомо, все это в крови.
Я просто сидела и слушала звуки заката,
Там все говорит о любви, и молчит о любви.
По струнам ситара скользит смуглолицая муза.
Браслеты звенят. Неземное сияние глаз.
И хочется плакать. И все открываются шлюзы.
Ты вечен. Ты весь на ладони. Ты здесь и сейчас.
Я жду тебя там. Под лианою. В арке вокзала.
Мы в город поедем на рикше, не будем спешить.
Забудь обо всем, что сейчас я тебе рассказала,
Слова бесполезны, бесцветны… Ты просто дыши…
Индия… Страны разнообразней
В нашем мире, видимо, и нет.
Храм один другого там прекрасней,
И закат красив там, и рассвет.
Женщины там ходят в ярких сари,
Разноцветье их ласкает взор.
А еда остра там: всюду карри,
Чили и масала – с давних пор.
Храмы индуистские – цветные,
И вершины их стремятся ввысь,
Барельефы красочны резные,
Ими украшали верх и низ.
Обезьянки там по древним храмам
Прыгают, и ходят там слоны.
В Гоа церкви есть, а мусульманам
Хорошо на севере страны.
Там мечети всюду, мавзолеи,
В Агре – знаменитый Тадж-Махал
(Парк красивый там, но нет аллеи
С тенью, и рассвет я там встречал).
Очень жарко было там в апреле,
Где я был, везде была жара.
Но я ехал – не лежать в отеле,
Храмы, форты ждут людей с утра.
Строили Великие Моголы
Форты неприступные, дворцы.
Охраняли разные престолы
В этих фортах пушки и бойцы.
Португальцы в Гоа тоже форты
Строили, а также маяки,
Церкви и соборы, и в их порты
До сих пор стремятся моряки.
В Гоа алкоголь есть, рыба, мясо
(В штатах остальных они редки),
И живёт сейчас там русских масса
(Отдыхать – мы на подъём легки).
Соков свежевыжатых там много
(Интересен тростниковый сок),
Лобстеры и мясо осьминога,
Фрукты, пальмы, море и песок…
В Гоа мне понравилось, конечно,
Но не всё понравилось в стране:
В Индии обманывают вечно
(Всё дороже продавали мне),
«Хелперов» различных слишком много,
Что за деньги норовят «помочь»,
Толчея обычно на дорогах,
Все сигналят, день хоть или ночь,
Для меня всё было слишком остро,
Любит солнце там с утра палить…
В целом же Индийский полуостров
Стоит хоть однажды посетить!
Там другие свиньи и коровы,
Носят все и всё на головах,
Там едят руками, и готовы
Вас возить все рикши в городах.
Для себя я новую культуру
Там открыл, доволен я вполне.
Ну а йога, аюрведа, гуру
От меня остались в стороне.
Что уж говорить тут про ашрамы,
Гималаи, Кералу, восток,
Если даже основные храмы
Посетить нельзя в короткий срок.
Так что для дальнейших путешествий
Повод есть, не высока цена…
Съездил без особых происшествий.
В целом, интересная страна!
Тихонов Сергей
