ДУБРОВСКИЙ
ДУБРОВСКИЙ Владимир Андреевич - главный герой незавершенного романа, «благородный разбойник».
У Дубровского - что в художественной системе Пушкина редкость - есть реальные прототипы. В 1832 г. в Козловском уездном суде слушалось дело «О неправильном владении поручиком Иваном Яковлевым сыном Муратовым имением, принадлежащим гвардии подполковнику Семену Петрову сыну Крюкову <…> сельце Новопанском». Писарская копия этого дела (с заменой Муратова на Дубровского, Крюкова на Троекурова) включена в текст 2-й главы. Видимо, использовано и псковское предание о бунте крестьян помещика Дубровского (1737), и рассказ П. В. Нащокина о судьбе белорусского помещика Островского, оставшегося без земли и подавшегося в грабители; в планах и черновиках герой именуется то Островским, то Зубровским.
Рауль: «Звук и письмо» Оливейра. Чтение Будапешта Чико Буарком. Констанца: «Риторика романтизма и французской революции в анализе музыкального дискурса». Жизель: «Марсело Коэн: научная фантастика в агонии». Дамиана: «Риторика романтизма в гумбольдтовских исследованиях: язык и природа». О повествовании Ноэ Джитрика. Вальтер: «Французский роман сегодня: трансформации». Лилиана: «Посвящения и множественные территории социального слова». Пабло: Говорить свободно два плюс два - четыре. Агустина: «Карнавализация в месте без ограничений Хосе Доносо».
Роман (а значит, и его герой) в равной мере ориентирован на российскую действительность - и на литературную традицию. Пушкин ищет точку пересечения социальной роли «разбойника поневоле» и «романической» роли благородного разбойника. (Он прямо отсылает читателя к поэме А. Мицкевича «Конрад Валленрод» и «массовому» роману X. А. Вульпиуса «Ринальдо Ринальдини, предводитель разбойников» (рус. пер. - 1802–1803); рассчитывает на параллель с Карлом Моором Шиллера, но также имеет в виду оппозицию джентльмен/разбойник, восходящую к роману Бульвер-Литгона «Пэлем, или Приключения джентльмена», «разбойничью» тему романов В. Скотта «Роб Рой» и Ш. Нодье «Сбогар»; все это осложнено социальным анализом в духе новейших романов Ж. Санд и О. де Бальзака (см.: H. Н. Петрунина). В этой точке и сфокусирован образ Владимира Дубровского - одновременно и очень условный и очень реальный.
Ромина: «К проекту господства через искусство: образ как синтез режима». Лагерные лингвистические проблемы. Диего: «Методы кластеризации для индукции синтаксических категорий в испанском корпусе». Паула: Новые чувства старых форматов. Паула: «Рефлексивная формулировка досудебных профессоров: внедрение групп поддержки в процессе письма». Марсела: «Проблема справки в программе исследований грамматики в Чомскиане». Макс: «Сесар Айра и система искусств». Мелина: «Читайте на испанском и английском языках: доступность и культурная недоступность».
«Предыстория» героя вполне литературна; набор биографических подробностей типичен. С 8 лет Дубровский воспитывается в Петербургском Кадетском корпусе; «отец не щадил ничего для приличного его содержания». «Будучи расточителен и честолюбив», он кутит, играет в карты, влезает в долги и мечтает о богатой невесте. Получив известие о болезни отца, Андрея Гавриловича, а главное - о беззаконном отнятии единственного имения Кистеневки в пользу богатого соседа-самодура Кирилы Петровича Троекурова, Дубровский отправляется домой. Проезжая мимо имения Троекурова, он с нежностью вспоминает о детской дружбе с дочерью «злодея», Марьей Кириловной; дома застает отца при смерти.
Александро: «Исправление текстов профессоров среднего образования: исследование проблем сплоченности в письменных текстах». Каролина: В разгар «Майо»: подход к тексту войны в копиях. Карлос: Выступление и временность в поэтических журналах. Анализ трех эссе Нестора Перлонгера.
Магнолия: «Путешествие по слову: литература в преподавании испанского языка как иностранного в Бразилии». Моника: «Между эссе и монографией: некоторые монографические произведения учащихся средних школ». Роксана: Война Фолклендских островов. Гвадалупе: «Перонистическое детство: Сезар Айра учится писать». Алиса: «Скопируйте случай эффективности». Теория. границ и границ на освещенном. К герменевтике автобиографии в связи с современной каббалистической мыслью. Карлос: Журнал писателя в одиночестве.
Ситуации, в которых отныне предстоит действовать Дубровскому, также романически традиционны.
Сначала, даже не выйдя на порог (что важно; это впоследствии позволит ему остаться неузнанным), Дубровский разрывает отношения с Троекуровым, приехавшим мириться:
«- Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора… пошел! <…> Егоровна вышла.
Сильвия: Самосознание субъекта. Некоторые «дерридианские» теоретические ассигнования, чтобы думать о проблеме. Нападение и унижение в Карлосе Корреасе. Мария Хосе: Пересечения между критическим горизонтом и литературой: стратегии легитимации и вход в поле в «Новой латиноамериканской повествовании»в 90-х годах. Карина: «Дружба и субъективность: переписка Марио де Андраде с Мануэлем Банддейрой». Сусана: Прошлое в переопределении. Хорхе: «За теорию театральных заслуг: Саллингер Бернарда-Мари Колтеса».
Лора: «Нецензурное представление настоящего в драматических монологах Даниэля Веронезе». Яси: «Язык как выражение самого себя в автобиографии Виктории Окампо». Сильвина: «Обновление и трансформация вокруг фигуры тирана: представление денонсации в аргентинском театре». Литература и попытка дать ей имя темноте. Виктория: Философия.
В передней никого не было, все люди сбежались на двор смотреть на Кирила Петровича. Она вышла на крыльцо - и услышала ответ слуги, доносящего от имени молодого барина. Кирила Петрович выслушал его сидя на дрожках. Лицо его стало мрачнее ночи, он с презрением улыбнулся, грозно взглянул на дворню и поехал шагом около двора. <…>».
Затем, после похорон отца, Владимир приказывает поджечь дом, по суду отошедший врагу, и вместе с крестьянами подается в родную кистеневскую рощу, чтобы грабить неправедных помещиков. (Само название имения Дубровского, намекающее на разбойничий кистень, как бы заранее предполагает такой поворот событий.) Отныне он словно перестает быть реальным человеком, мелкопоместным дворянином Дубровским, и превращается в персонажа легенды о Роб Рое. Он полностью обособляется от своего настоящего лица. Поэтому помещицу Анну Савишну Глобову, которая рассказывает гостям Троекурова о Дубровском, явившемся к ней под видом генерала и разоблачившем вора-приказчика, ничуть не смущает, что ее гость был черноволос, как герой Отечественной войны генерал Кульнев, и на вид имел 35 лет, тогда как «настоящий» Дубровский светловолос и юн - ему 23 года. О чем тут же сообщает исправник, зачитывающий приметы Дубровского; повторяется прием «раздвоения» образа, использованный в «Борисе Годунове».
Сильвина: Маречал на графике и в культурных и политических журналах. Ванна: «Опыт диалекта» в Пасолини и итальянский критик «Санчес». Матиас: «Прививите зловещий и развяжите язык: анализ трех историй Сильвиной Окампо». Корабли Франко. эпистолярный жанр и личный дневник в построении истории. Марсела: «Ожидания концентрационного лагеря в аргентинском повествовании». Федерико: «Коммуникативные практики и мультимедийные технологии, применяемые к обучению произношению речной плиты испанского языка для носителей общего американского английского языка».
«Все взоры обратились на Анну Савишну Глобову, довольно простую вдову, всеми любимую за добрый и веселый нрав. Все с любопытством приготовились услышать ее рассказ.
<…> Какой-то генерал просит со мною увидеться: милости просим; входит ко мне человек лет тридцати пяти, смуглый, черноволосый, в усах, в бороде, сущий портрет Кульнева <…> „<…>Знайте, что Дубровский сам был гвардейским офицером, он не захочет обидеть товарища“. Я догадывалась, кто был его превосходительство <…>
Хосе: «Борхес и Аристотель заслуживают доверия и эпопеи». Ворона или Диалектика критики и истории. Все сказано о Корнеле, и уже почти триста лет стало поздно, что люди говорят о «мужчинах, какими они должны быть». Все сказано, но все остается сказать в каждом поколении, о лояльных людях, о том, как их культура и их собственный опыт, и кто сталкивается с работой драматурга, какой он есть. Это радикальная убежденность, которая поддерживает книгу Сергея Дубровского: университетский тезис, который обогащает или обновляет наше видение Корнея.
Этот тезис не предназначен для вклада в научный памятник источников-искателей. Тезис, который не может оставить историков равнодушными. Это, по сути, проблемы с отчетами Корнеля и Истории по крайней мере в трех направлениях: удачей его пьес с момента их первого выступления до нас; интерпретируя его работу как исторический документ; наконец, по значению, которое Корнеил обладает и проявляет в истории, или, по крайней мере, в истории. Дубровский вызывает впечатляющую теорию критиков, написавших «свой» Корнеил, если он предпочитает вообще самые последние, не то, чтобы он считает, что он лучше информирован, он считает их ближе к своей ментальной вселенной - нашей, даже если они выглядят завтра более устаревшими, чем Ла Харпе или Лансон.
Все слушали молча рассказ Анны Савишны, особенно барышни. Многие из них втайне ему доброжелательствовали, видя в нем героя романического <…>
И ты, Анна Савишна, полагаешь, что у тебя был сам Дубровский, - спросил Кирила Петрович. - Очень же ты ошиблась. <…> не знаю, почернели ль у него волоса, а <…> был он кудрявый белокуренький мальчик, <…> ему не тридцать пять, а около двадцати трех.
Более архаичные критики не отвечают на вопросы, которые Корнелл Фактически, они представляют собой богатый исторический репертуар литературной чувствительности, что лучше раскрывает глубинные темы поколения, чем чтение его классиков, и что было бы интересно изучить в истории аватары Полиюкте, от Вольтера до Пеги! Было бы интересно изучить судьбу Корнеля не только по его критике, но и по ритму и успеху представлений его произведений, подавлению на сцене такого персонажа или произведения, а также воскресению трагедия давно забыта!
История литературной истории, которую предлагает Дубровский, и которая могла только обогатить общую историю. Помимо этой литературной истории во второй степени, существует традиционная литературная история, которая противостоит Корнелю с его источниками или событиями его времени и переживаниями его жизни. Собственные слова Пьера Корнеля - «анализ работы, а не психоанализ автора». И работа понимается только сама по себе, каждая часть в целом его сцены и все остальные части и его место среди них. Значение имманентно для вещи.
Точно так, ваше превосходительство, - провозгласил исправник, - у меня в кармане и приметы Владимира Дубровского <…>
Исправник вынул из кармана довольно замаранный лист бумаги, развернул его с важностию и стал читать нараспев:
<…> От роду 23 года, роста среднего, лицом чист, бороду бреет, глаза имеет карие, волосы русые, нос прямой. Приметы особые: таковых не оказалось.» («Дубровский»).
Таким образом, работы Корнеля рассматриваются как опус, который интерпретируется плодом только глобальным анализом. Буржуазного общества Второй империи. Точно так же, согласно анализу Дубровского, Корнейл интуитивно понимал проблематику аристократического общества семнадцатого века и пророчествовал, как в притчах, о необратимом упадке, в то время как он сохранял «проявления здоровья». «Театр истории», который не является театром с историей, может быть не только мифом о истории, которая еще не была выполнена, когда она была составлена.
Это также миф для любой истории. Великая работа, которая не может быть сведена к литературной истории, та самая, с которой сегодняшний человек может подойти с его собственной проблематикой. Работа Корнеля - сфинкс, который Дубровский обсуждает с экзистенциалистским понятием свободы и гегелевской диалектики и представляет собой набор мифов, которые он совершает из этого великого мифа нашего времени: диалектика Учителя и Раб: Герои Корнелиуса являются Мастером Гегеля, но становятся множеством людей, как в историческом бетоне.
Пристав
Кто здесь грамотный?
Григорий (выступает вперед)
Я грамотный.
«Чудова монастыря недостойный чернец Григорий, из роду Отрепьевых, впал в ересь и дерзнул, наученный диаволом, возмущать святую братию всякими соблазнами и беззакониями». <…>
<…> А лет ему вору Гришке от роду (смотрит на Варлаама) за 50. А росту он среднего, лоб имеет плешивый, бороду седую, брюхо толстое…
Мастера умножили, кто, чтобы быть, должен быть признан не только массовым субъектом рабов, но и их сверстниками, в противостоянии смерти между равными и в иерархическом подчинении героев монарху. Кровавое и всегда неустойчивое равновесие, где герой должен быть непрестанно подвергать сомнению себя или радикально отчуждать себя на благо абсолютного Учителя, Короля или Бога. Матическая Диалектика Учителей, которая относится к диалектическому Мастер-рабу, потому что это только приводит к подчинение Мастеров Рабам, чистые свободы для существ, которые из-за того, что они работают.
Варлаам (вырывая бумагу)
<…> «А лет е-му от-ро-ду… 20». - Что, брат? где тут 50? видишь? 20.
Во время чтения Григорий стоит потупя голову, с рукою за пазухой.
Варлаам (продолжает)
«А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой, глаза голубые, волоса рыжие, на щеке бородавка, на лбу другая». («Борис Годунов»).
Вольноотпущенный марсиан, который в Оттоне «есть то, что он есть», прав от Родригеса и Никомеда. Работа Корнеля имеет универсальную ценность, поскольку она отчаянно отказывается быть вневременной. Мы не исчерпали богатый тезис Дубровского здесь. Она сама не притворяется, что расскажет все о Корнеле. Собственно, критика вызывает возбуждение дополнений, оговорок, даже насильственных оппозиций, словом, диалогом. Поскольку для великой работы необходимо бесконечно провоцировать критический квест.
Драма для музыки в трех действиях. Либретто ди Пьетро. Версия для метастазиорима для Театра ди Сан-Джованни Грисостомо в Венеции. Под редакцией Марко Бегелли с советом Раффаэле Меллаче. Маэстро концертмейстер и дирижер Коррадо Роварис Габриэля Лавия Сцена Алессандро Камера Костуми Андреа Виотти.
К этому моменту читатель уже должен догадаться, что Дубровский сидит среди гостей, ибо он пробрался в дом Троекурова под видом учителя-француза Дефоржа, вьшисанного для маленького Саши, сводного брата Марьи Кириловны. (Подробнее о «сцене с медведем», в которой «Дефорж», только что прибывший в дом Троекурова, проявляет героическое хладнокровие и «влюбляет» в себя Машу, см. ст. о ней). Естественно, использованы все сюжетные возможности такого положения. В комнате Дефоржа ночует помещик Спицын, чье лжесвидетельство как раз и позволило Троекурову обобрать Дубровских; мнимый учитель не может удержаться от мести и грабит Спицына, из-за чего спустя несколько дней вынужден бежать. Конечно же, перед исчезновением Дефорж-Дубровский объясняется с Марьей Кириловной, и тут читатель узнает подробность, которая полностью переворачивает ситуацию, наполняет узнаваемые «ходы» авантюрного романа новым смыслом. Читатель должен был предполагать, что разбойник Дубровский пробрался в дом Троекурова, чтобы убить виновника всех своих несчастий, и лишь внезапная любовь к Маше остановила его. Но нет; оказывается, он купил документы у «настоящего» Дефоржа (между прочим, за 10 000 ассигнациями) только ради того, чтобы оказаться рядом с Марьей Кириловной; ради нее он давно простил своего погубителя; его мечта о семейственном счастье (которая пробуждается в сердце героя при чтении писем покойной матери к отцу) куда сильнее, чем жажда мести.
Барочный ансамбль Международного оркестра Италии. Общей чертой этих драмах является образцом из четырех главных героев, двух мужчин и двух женщин, запряженных от различных уз любви, отношений, соперничество, дружба, вражда: это формирует цапфу истории. Существенные звенья, которые вызывают перипетии серьезных метастазиальных мелодрам, особенно выделяются достоинствами дружбы, верности, героизма, концепций, которые преобладают над любовными чувствами.
То, что король или принц и арбитр назначения других символов также встречается и что его акт великодушия имеет решающее функцию в кульминационный момент заключения пьесы. в первой венецианской опере игрались звездами первой величины, в течение нескольких лет, тронули города Генуя, Лукка, Бергамо, Грац, и был используется в качестве основы для нескольких «бардак». Символические и мифические ссылки исторической фигуры Ксеркса, отца Артаксеркса. Драма Метастасио открывается убийством Ксеркса, великого и жестокого короля Персии и Египта, главой армии Артабана.
Благородный разбойник превращается в несчастного любовника; несчастного при любом исходе событий - брак с лесным атаманом не сулит возлюбленной ничего, кроме тревоги, испытаний и - в каком-то смысле - позора. Его счастье равносильно ее несчастью, и наоборот, а жизни друг без друга они не мыслят. Потому-то, когда Марья Кириловна, сосватанная за утонченно-сластолюбивого немолодого (в ее глазах - «старого») князя Верейского, просит ее похитить («Нет, нет, - повторяла она в отчаянии, - лучше умереть, лучше в монастырь…»), Дубровский - чья мечта исполняется! - закрывает глаза руками и, кажется, задыхается от невидимых слез. Ситуация ужасна, неразрешима. Но в его сердце все равно «нет места ненависти»; по самоощущению он не атаман, не народный мститель, он - дворянин, он - человек. А социальная жизнь, обрекающая его, - бесчеловечна.
Ксеркс, безусловно, прошел через историю персидских войн против Греции, но он также был первым монархом античности, который конкретно воспитывал стремление объединить восточную цивилизацию с западной, от Азии до Европы. Чтобы пересечь Геллеспонт - протяженность моря, разделяющего два континента, он задумал и построил мост лодок, который через несколько дней рухнул из-за бури. Затем Ксеркс в ярости и решил обезглавить инженеров и бичевать море, считающееся виновным сувереном, который апострофировал морского бога этими словами: Горькая волна, ваш лорд налагает на вас это наказание, потому что вы оскорбили его, не имея он не получил от него обиды.
В том-то и состоит истинная трагедия Дубровского, в том-то и заключена истинная вина Троекурова, что честный русский дворянин, романически привязанный к отцу, к дому, лелеющий мечту о семье, поставлен в положение, из которого нет выхода. (Кистеневская роща - это уход, но не выход.) Беспросветная нищета равнозначна социальному самоубийству; подчинение троекуровскому самодурству равносильно потере дворянского (оно же человеческое) достоинства; бунт, во-первых, лишает надежды на счастье, во-вторых, не может быть до конца благородным. Первый же приказ Дубровского - поджечь дом, но открыть переднюю, чтобы успели спастись приказные чиновники, - не выполнен; Архип-кузнец втайне от барина запирает их, «окаянных». Не по личной, душевной злобе (он тут же лезет, рискуя собой, спасать из огня кошку), просто в нем просыпается страшный инстинкт бунтовщика, над которым уже не властна воля барина - «начальника шайки». Если бы не Дубровский - не было бы и бунта, пробуждающего этот ужасный инстинкт.
Король Ксеркс пересечет вас, хотите вы этого или нет. Бен сразу же, что ни один человек не покупать вам жертвы, потому что вы только мутная река и соленая. «Хотя подобная ярость может вызвать легкую иронию, которая, кажется, не застраховано от самого Геродота, что, возможно, он признал» злой и бессмысленным защитник варварского короля, жест может быть более правильно оценен, если он оформлен в его ритуальном, религиозном и апотропическом обличье. Среди целей ритуала, вероятно, была и деятельность десекрализации Геллеспонта.
Однако мост был построен сразу же после этого другими инженерами, которые, как и ожидалось, применяли более осторожность и меры предосторожности Артаксеркс, внезапно обнаружив, что царствует после кровавого убийства родителя Ксеркса, столкнулся с фигурой подавляющего и ужасного отца, который отправился бросать вызов людям и богам и ограничениям, наложенным природой на его царствование Три шага привели нас к далекой реке, но Эллеспонто проходил мимо Ксеркса, все еще сдерживая всю человеческую гордость, больше ненависти Леандро и Абидо, который дает его мне, чтобы он не открывался.
Недаром в финальной сцене, когда Маша уже безнадежно потеряна для Дубровского (разбойники опоздали, она обвенчана с Верейским и будет ему верна), а первая атака правительственных войск отбита, раненый Дубровский распускает своих кистеневцев. И хотя на прощание он говорит им: «…вы все мошенники и, вероятно, не захотите оставить ваше ремесло», - тем не менее вскоре после ухода Дубровского грабежи прекращаются, дороги становятся свободными для проезда.
Что же до самого предводителя шайки, то первоначально Пушкин собирался отправить своего героя в Петербург, где Дубровского ждало разоблачение. Без вины виноватый; благородный разбойник, способствующий жестокому бунту; жертва насилия, становящаяся его орудием; дворянин, покинувший общество ради сохранения внутренней свободы и ставший заложником собственной социальной роли… Социальная мысль автора «Дубровского» пессимистична; последняя фраза в рукописи романа читается так: «<…> Дубровский скрылся за границу». Отъезд героя за границу - не только знак его личного поражения, но и знак поражения России. Дубровский, как трагическое следствие, вытеснен за ее пределы; причины полностью сохранены.
Проекция образа Дубровского на другую сословно-культурную почву очевидна в образе разбойника Пугачева в «Капитанской дочке». Н. В. Гоголь (видимо, знакомый с сюжетом неопубликованного романа) при создании «Мертвых душ» полупародийно повторил черты Дубровского в «Повести о капитане Копейкине», безногом офицере-дворянине, герое Отечественной войны (см. сравнение Дубровского с Кульневым в рассказе Глобовой), от безнадежности положения подавшемся в разбойничью шайку.
Образ благородного разбойника-джентльмена Пушкин попробует развить в незавершенном романе 1834–1835 гг. «Русский Пелам» (образы Пелымова, Ф. Орлова).
Продолжая смотреть на сайте, я часто задумываюсь, а кто, собственно здесь положительные герои, а кто отрицательные? И не могу четко ответить на этот вопрос. Казалось бы, самые отрицательные герои, в последствии, совершают очень хорошие поступки, а герои, казалось бы, положительные - совсем наоборот.
Книги Дубровский - герой романа Пушкина
Дубровский - герой романа Пушкина
Дубровский Владимир Андреевич - благородный разбойник, "разбойник поневоле", главный герой романа Александра Сергеевича Пушкина "Дубровский".
Источник: роман "Дубровский"
Вид: Персонажи романа Пушкина "Дубровский"p>
Дубровский - ситуационный герой, который выбирается из разного рода неприятных положений с помощью удачи и сообразно представлениям о чести. Воспитываясь с 8 лет в кадетском корпусе, он вырастает в молодого офицера, который ведёт традиционную для того времени жизни: проигрывает в карты сстояние, кутит, мечтает о богатой невесте. Получив известие о болезни отца и долговой ссоре с соседом Троекуровым, возвращается в родное имение, в пути вспоминая, как приятно было дружить в детстве с дочерью новоявленного врага Троекурова, Машей.
Когда имение отца Дубровского отходит соседу Троекурову, молодой Дубровский "уходит в леса", превращаясь в Робин Гуда и Роб Роя, с пддержкой крестьян поджигает имение и учиняет грабежи. Параллельно он проникает в дом Троекурова под видом учителя-француза Дефоржа и влюбляется в его дочь Машу, которая отвечает ему взаимностью. Но бедный разбойник не может предложить Маше достойную жизнь, а, пойдя на примирение с Троекуровым, поетряет честь, поэтому счастье молодых невозможно.
Уход в леса - это не выход, а похищение - не способ построить счастливую жизнь. Маша будет обвенчана с дворянином Верейским, а раненный Дубровский сначала распустит свою банду, а затем уедет за границу, чувствуя своё окончательное поражение.
Цитаты
Я не то, что вы предполагаете,... я не француз Дефорж, я Дубровский.
Не бойся Маша, я - Дубровский.
Уильям Белл - персонаж сериала "Грань"
Давний партнер Уолтера Бишопа по лаборатории, ныне глава «Мэссив Дай...
Дубровский Андрей Гаврилович - второстепенный герой романа Пушкина "Дубровский"
Дубровский Андрей Гаврилович - отец главного героя романа, Владимира А...
Троекуров Кирила Петрович - герой романа Пушкина "Дубровский"
Троекуров Кирила Петрович - один из основных героев романа Пушкина Ду...
Евгений Базаров - герой романа «Отцы и дети»
Действие романа происходит летом 1859 года. Моло...
Евгений Онегин - характеристика героя
Герой романа в стихах А. С.Пушки...
Капитан Джек Воробей
Пират Джек Воробей - колоритный, манерный пиратс...
Наверно отрицательные герои нравятся потому, что они первое красивые, второе они все имеют грустную историю, в третьих они должны быть умными, в четвертых он должен быть несчастным и одиноким. Но я думаю что, отрицательные герои они загадочные, смелые, но жаль, что иногда эти герои часто погибают в конце фильма или в конце аниме... Но не которые герои осознают свою вину и начинают бороться за сторону добра.
Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » Дубровский — герой романа Пушкина . И в закладках появилось готовое сочинение.
