Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Ин 1:18).
И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба говорящий: се скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их (Откр 21:1–3).
В шестой день пребывания на Святой Земле группа священнослужителей из Симбирской и Мелекесской епархии во главе с архиепископом Проклом, оставив Тивериаду, отправилась в Ярденит, на берег священной реки Иордан. В русском издании альбома “Земля Иисуса” (1995 г. Флоренция) Ярденит называется “Центром Крещения”, который основали члены киббуца Киннерет, “чтобы встречать бесчисленные потоки верующих, приезжающих сюда”. “До сих пор, - пишет далее автор, - в водах Иордана происходит символический обряд крещения верующих греческой Православной Церкви и католиков”. В альбоме есть фотографии места Крещения Иисуса Христа, под ними подпись: “Ярденит: два вида реки Иордан возле деревни, где крестился Иисус. Это место реки до сих пор почитается верующими” (подчеркнуто мной - прот. В. Д .)
В “Центре Крещения” мы отступили от “Программы путешествия”. Спустились на некоторое расстояние вниз по течению от “места, где паломники совершают погружение” , нашли удобный сход к воде и, совершив молебен, вошли в прохладные воды Иордана.
По территории Израиля Иордан течет не более восьми километров. Дальше, до самого устья, знаменитая библейская река является границей между Иорданией и Израилем. Наш путь из Ярденита к Мертвому морю проходил мимо заграждений из колючей проволоки. Когда проезжали через Иерихон, от которого идет дорога к Иордану, к месту, где Иисус Христос явился всей вселенной, где совершилось Его крещение, в котором показывается таинство Святой Троицы, кто-то из группы спросил гида:
Почему в программе поездки нет подлинного места, где произошло событие, повернувшее ход священной истории Искупления от Ветхого Завета к Новому - Богоявление ?
Место это, - ответил гид, - находится на том берегу Иордана, напротив Иерихона, около семи километров до впадения в Мертвое море. Там стоит храм Иоанна Предтечи, но туда можно попасть только в праздник Крещения по специальным пропускам.
День седьмой в Палестине, последний по “Программе”, должен был начаться поездкой в Тель-Авив и Яффу, но наше паломническая группа решила остаться в Иерусалиме, еще немного побыть там, где мы участвовали в совершении таинства святейшей Евхаристии в полночь у Гроба Господня…
Путешествие по Святой Земле давно закончилось, но вопрос о “подлинном месте” Крещения и Богоявления и его значении остался.
Попытаемся, помня о неизреченности Божественной тайны, поставить этот вопрос, не претендуя на его разрешение.
Это происходило в Вифаваре
1 .Евангелие Иисуса Христа, Сына Божия, начинается с выхода на проповедь и крещение Иоанна Крестителя, как написано у пророков (Мк 1:2), предвозвестивших приход в мир Спасителя и пред Ним Иоанна, предсказавших место, где будет проповедовать Иоанн - Глас вопиющего в пустыне (Ин 1:23). Также Духом Святым было возвещено ему крестить в воде. Я не знал Его , - говорит Иоанн, - но Пославший меня крестить в воде сказал мне … (Ин 1:33). В каждом из четырех Евангелий говорится, что Иоанн совершал крещение в водах реки Иордан. Итак, “подлинное” место крещения Иисуса Христа - Иордан. Но река делится на три течения, верхнее - от истоков до озера, называемого в Ветхом Завете Мером; среднее - от озера Мером до Генисаретского озера; и нижнее - от Генисаретского озера до Мертвого моря. В каком же из этих течений?
У Евангелиста Матфея написано: В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской (Мф 3:1); у Луки: …был глагол Божий к Иоанну, сыну Захарии, в пустыне. И он проходил по всей окрестной стране Иорданской (Лк 3:2–3); у Марка: Явился Иоанн, крестя в пустыне (Мк 1:4). Отсутствие названия пустыни в Евангелии от Марка Толковая Библия Лопухина объясняет тем, что Марк «как житель Иерусалима, считал излишним ближайшее определение того, что он разумеет под пустынею: иерусалимляне под “пустынею” привыкли понимать именно иудейскую пустыню, то есть страну между горами иудейскими и Иорданом, к северо-западу от Мертвого моря» . В Библейской энциклопедии архимандрита Никифора кроме Иудейской, Фекопской и Иерихонской названа также Иорданская пустыня, а на географических картах Палестины “времен Иисуса Христа” она обозначена по обоим берегам Иордана от Иерихона к северу на две трети нижнего течения.
По расположению Иудейской и Иорданской пустынь можно сделать следующее уточнение места, где принял крещение и явился миру Спаситель: нижнее течение Иордана, между Генисаретским озером и Мертвым морем. Здесь река Иордан течет с севера на юг на протяжении 107 километров.
Несомненно, что там, где крестился Христос, глубина была достаточной для совершения погружения. О необходимости этого есть подтверждение в Евангелии от Иоанна: А Иоанн также крестил в Еноне, близ Салима, потому что там было много воды (Ин 3:23). Но несомненно и то, что где-то недалеко должна быть переправа, так как выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне (Мк 1:5), а крестил Иоанн на восточном берегу Иордана, по ту сторону от Иудеи, как сказано у Евангелиста Иоанна Богослова: (Ин 1:28); ср. в церковнославянском: Сия в Вифаваре быша об он пол Иордана, идеже бе Иоанн крестя ; обонпол значит ‘за’, то есть за Иорданом. И в Евангелии от Иоанна сказано: …искали схватить Его; но Он уклонился от рук их, и пошел опять за Иордан, на то место, где прежде крестил Иоанн, и остался там (Ин 10:39–40). Но в Ин 1:28 вызывает недоумение и вопросы само название места, где крестил Иоанн Предтеча и впервые явилась миру Пресвятая Троица. «Вместо имени “Вифавара” (место переправы) в большинстве древних кодексов стоит название “Вифания”» . Святитель Иоанн Златоуст в Беседах на Евангелие святого Апостола Иоанна Богослова пишет: “Сия в Вифании быша”, но добавляет: “А в исправнейших списках сказано: в Вифаваре. Вифания была не по ту сторону Иордана и не в пустыне, а близ Иерусалима” .
В толковании на Евангелие от Иоанна святителя Кирилла Александрийского поставлено “Вифавара”, но следует подробная сноска. “Так по одним ркп. у св. Кирилла согл. мног. кодд. и Сир. Но в других ркп. св. Кирилла чит.: Вифания согл. древн. Кодд., лат. Вульг. Сир. (sch и р - текст) и др. мн. Последнему следует Остром. Мар. Зогр. и др. древнеславян., но теперь слав. следует Конст. 1383 г. и позднейшим. У св. Алексия не ясны последние буквы: в вифа.., но по всем признакам надо читать: в Вифании” . Существует объяснение названия “Вифавара”: «дом перехода, палестин. местечко, упоминаемое в Н. З. (Ин 1:28), находится против Иерихона. В некоторых местах Вифавара называется “Вифания заиорданская”» .
Толковая Библия Лопухина называет точное расположение Вифавары: “В 10 километрах от Иордана”, но на картах “Ханаан” и “Палестина”, помещенных в конце издания, она не указана . А в Библейской энциклопедии издания Российского Библейского общества, наоборот, на карте “Израиль в эпоху Нового Завета”, на восточной стороне Иордана, около четырех километров от Мертвого моря, обозначена “Вифания за Иорданом”, но в географических названиях о ней ничего не сказано .
В 2001 году в интернете появилось сообщение: “Ученые нашли место крещения Иисуса Христа”. Международная группа ученых, ведущая раскопки на Святой Земле, объявила, что ей “удалось наконец решить одну из загадок, связанных с Новым Заветом - установить точное место крещения Иисуса Христа”. Они нашли на восточном берегу Иордана, где сейчас находится иорданский поселок Вали-эль-Харар, основание греческой колонны с крестом наверху, которая была установлена во времена раннего христианства среди Иордана на месте крещения Спасителя. Источник “Утро.Ру” считает, что местонахождение селения Вифания, недалеко от которого проповедовал и крестил Иоанн Креститель, до сих пор было неизвестно потому, “что в Палестине было несколько селений с таким названием” . Несомненно, дело не в количестве селений с названием Вифания (по ранним кодексам) или Вифавара, которое дано в Евангелии от Иоанна (Ин 1:28), а в том, что это открытие не стало событием в христианском мире. С тех пор прошло достаточно времени, но, судя по всему, “подлинное место” (если о нем можно говорить всерьез) Крещения и Богоявления все еще находится за колючей проволокой.
2 . Вифавара - “дом перехода, палестинское местечко, находящееся против Иерихона”, «“дом переправы <…> по ту сторону Иордана”, где проповедовал и крестил Иоанн Креститель; здесь также, как полагают, израильтяне перешли Иордан во главе с Иисусом Навином» .
В более ранних кодексах Евангелия от Иоанна место Крещения и Богоявления называется Вифанией, Вифания - по-еврейски ‘дом бедных’ или ‘дом угнетения, бедствия’ .
В ветхозаветной истории не упоминается селений и местечек с такими названиями, которые бы находились по ту сторону Иордана, напротив Иерихона. Но Вифаварой могли называть не только существующую здесь переправу с одного берега на другой в виде плота или какого-то судна (2 Цар 19:17), но переход сынов Израилевых в Землю Обетованную из “дома угнетения”, когда ковчег завета Господня чудесным образом рассек воды Иордана: вода, текущая сверху, остановилась и стала стеною на весьма большое расстояние, до города Адама (Нав 3:16). От Мертвого моря, куда “ушла и иссякла” текущая в него вода, до города Адама было около сорока километров. И народ переходил против Иерихона (Нав 3:17). Иордан был последней преградой на сорокалетнем пути переселения избранного народа из “Вифании” в Землю Обетованную.
И отправились сыны Израилевы, и остановились на равнинах Моава, при Иордане, против Иерихона (Чис 22:1).
Здесь, в Иорданской пустыне, они стояли станом около двух лет. На этом месте происходило “исчисление” всего общества сынов Израилевых, отсюда ходили они войной на мадианитян и возвращались сюда с пленными и всей добычей. Здесь прозвучал глас Моисея: Слушай, Израиль! (Втор 6:4); Слушай постановления и законы (Втор 4:1). И слушали все израильтяне Второзаконие; и чтобы услышанное было свидетельством против них и их дальнейшей жизни на Святой Земле, Моисей вписал в книгу все слова закона сего до конца и отдал ее левитам, носившим ковчег завета Господня, и положили ее одесную ковчега (Втор 31:24,26). Здесь же, у Иордана близ Иерихона, и умер Моисей в возрасте 120 лет, и погребен на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора и никто не знает места погребения его даже до сего дня (Втор 34:6).
Святитель Василий Великий, говоря о прообразовании как выражении “ожидаемого в уподоблении, которым назнаменательно предуказуется будущее”, пишет: “повествуемое об изведении Израиля служит указанием на спасаемых крещением” . А святитель Кирилл Александрийский в “искусных объяснениях” пятикнижия Моисея, в главе “О рождении Моисея” представляет написанное о Моисее как “образ в предызображении спасения, совершенного черезХриста” . В том, что младенец Моисей был найден дочерью фараона у берега реки, святитель Кирилл видит образ Крещения.
“Но дщерь фараона, то есть церковь из язычников, хотя и имевшая некогда отцом своим сатану, обретает Его при водах, являющих образ святого Крещения, через которое и в котором Христос обретается, и открывает ковчежец” . Но ветхий путь изведения Израиля Моисеем из Вифании египетской, “дома рабства”, в Землю Обетованную не только прообразовательно указывает на новый путь спасения через Крещение, а и реально завершается там, где начнется исход нового народа Божия от мира сего на небо - в Церковь, и Моисей, предызобразивший в младенческом возрасте Крещение Иисуса Христа, умирает здесь же, при водах Иордана, против Иерихона, где это Крещение и совершится, где Христос “открывает ковчежец” вечной жизни. Здесь умирает ветхий человек и “вражда наша на Бога <…> и мы восходим от воды как бы из мертвых ожившие, будучи спасены благодатию Призвавшего нас” .
Перед смертью Моисей благословил по гласу Божию Иисуса, сына Навина, человека, в котором есть Дух (Чис 27:18), вождем сынов Израилевых. Он так же, как и Моисей, прообразуя Иисуса Христа, входит с народом в Святую Землю. Исполняя то, что говорил ему Господь, Иисус Навин приказал взять двенадцать камней по числу колен израилевых со дна Иордана, где стояли священники с ковчегом завета, и положить их в Галгале. И другие двенадцать камней поставил Иисус среди Иордана на месте, где стояли ноги священников, несших ковчег завета Господня. Они там и до сего дня (Нав 4:9). Для перенесения камней Иисус назначил двенадцать человек, по одному из колена. Каждый нес камень, положив на плечо. На месте, где прозвучит глас Иоанна Предтечи, было положено знамение в память того, что вода Иордана разделилась пред ковчегом завета Господа всей земли; когда он переходил через Иордан, тогда вода Иордана разделилась; таким образом, камни сии будут у вас для сынов Израилевых памятником на век (Нав 4:7); дабы все народы земли познали, что рука Господня сильна, и дабы вы боялись Господа, Бога вашего, во все дни (Нав 4:24).
Но недолго помнили “повеления Господни” сыны Израилевы, опять пошли “вслед ваалам” и разрушили памятник.
Илия пророк первый начинает готовить путь возвращения в исходную точку - на восточную сторону Иордана, против Иерихона, из Земли Обетованной в пустыню. По его молитве наступает наказание: очищение огнем - засухой. Он восстанавливает на горе Кармил разрушенный жертвенник Господень из двенадцати камней. И взял Илия двенадцать камней, по числу колен сынов Иакова (3 Цар 18:31). В этом восстановлении прообразовательный смысл: “отвергнутые” камни, положенные знамением у перехода сынов Израилевых, станут “во главу угла” нового жертвенника в новой вселенской Скинии. Господь посылает Илию как предтечу пройти путь возвращения в Вифанию. Он идет к месту перехода - Вифавары Израиля, рассекает милотью Иордан и по суху переходит на пустынный восточный берег.
За твою дерзость против Меня <…> возвращу тебя назад тою же дорогою, которою ты пришел (Ис 37:29). Несомненно, что эти слова, сказанные Господом через пророка Исайю, были предупреждением не только царю Ассирийскому. Отвергнувшие дар Божий - землю, текущую молоком и медом, превратившие ее (в духовном смысле) в пустыню, сыны Израилевы и сыны Иудины в пустыню же и возвращаются.
Вознесение Илии пророка на огненной колеснице в вихре на небо (4 Цар 2:11) на том же месте, где стоял станом Израиль, где могила Моисея, предобразует новую Вифавару, новый “переход”, новую Пасху - от земли на Небо. Именно здесь воздвигнет Господь святилище и скинию истинную (см. Евр 8:2), новую, совершенную и нерукотворенную, Святое Святых. В этом вселенском Алтаре совершится великое дело - предстоящее Крещение - “колесница на небо, райское наслаждение, предуготовление Царствия, дарование усыновления” (святитель Кирилл Иерусалимский) ; сюда войдут народы жертвою благоугодною (Ис 60:7) на новый праздник в пустыне, в совершенной радости, на новую Пасху.
Путь возвращения в “исходную точку”, который прообразовательно указал Илия пророк - путь возвращения к Богу. Начатое им великое дело приуготовления продолжает и совершает Иоанн Предтеча. Там же, откуда Господь восхотел вознести Илию (4 Цар 2:1), является человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн (Ин 1:6). Он, по слову Ангела, многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их; и предъидет пред Ним в духе и силе Илии <…> дабы представить Господу народ приготовленный (Лк 1:16–17). Там же, где возглашал Моисей: Слушай, Израиль! Слушай постановления и законы , звучит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф 3:2). Господь посылает Иоанна крестить в воде и засвидетельствовать миру крестящего Духом Святым Сына Божия во славе Святой Троицы - Богоявления.
3 . В Толковой Библии Лопухина высказывается предположение, что местечко Вифавара находилось в 10 километрах от Иордана. “Здесь, вероятно, - пишут авторы, - имел свое пребывание Креститель, когда около него собралось немало учеников, которые не могли же все время в зной и холод находиться в пустыне, без приюта. Отсюда Креститель мог ходить ежедневно к Иордану и там проповедовать” .
С таким утверждением трудно согласиться. Ученики Иоанна может быть и не могли находиться в пустыне “без приюта”, но сам Предтеча, “вскормленный в пустыне” (Георгий Неокесарийский), выйдя на проповедь Благой Вести, не мог отступить от подвижнической, духовной сущности новой жизни, которую он сам проповедовал. “Иоанн выходил из пустыни, - пишет Евсевий Кесарийский, - одетый в странную одежду. Он уклоняется от всякого общения с людьми и потому не заходил ни в города, ни в деревни, ни в собрания мужей и даже трапезу ни с кем не делил”. “…Который внезапно появлялся неизвестно откуда из пустыни, а после проповеди удалялся обратно в пустыню и снова неизвестно куда; который не пил, не ел, не общался с толпой. Потому они думали, что он даже и не человек. Ибо как он мог быть человеком, если даже в пище никакой не нуждался? Поэтому и принимали его за ангела, того самого, о котором возвестил пророк” .
Жизнь Крестителя предвосхищает завершение собрания народа на ветхой, земной, естественной основе - в страны, города, деревни и любые другие “народные собрания” - и начало нового собрания, собрания в Церковь, “которое Сам Бог созывает” (протопресвитер Николай Афанасьев), которое есть собрание Евхаристическое всех на одно и то же - Трапезу Господню, в котором нет иудея и эллина, раба и свободного, богатого и бедного, которое не имеет “постоянного места жительства”.
Через Иоанна Предтечу Господь готовит новую Вифавару, - переселение к Небесному Отечеству из Вифании - “дома скорби”, “мира сего” ко граду Божию - Небесному Иерусалиму, ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего (Евр 13:14); новый исход - в Церковь и через Церковь. “Особенная цель Иоанна, - говорит святитель Иоанн Златоуст в Беседах на Евангелие святого апостола Иоанна Богослова, - была та, чтобы только огласить Его пришествие и убедить хотя некоторых - послушать Живота вечного. Большее же свидетельство Иоанн оставляет Самому Христу…” .
Крещение Иисуса Христа в Иордане было явлением миру Святой Троицы: Отца, Сына и Святого Духа. Спаситель свидетельствует вступление в Церковь через таинство Крещения. Это вступление “совершается Духом, Которого посылает Бог в таинстве крещения” . Дальнейший путь новой “Скинии собрания” свидетельствуется Иисусом как путь восхождения в Иерусалим, как путь Страстей. Об этом “оглашает” Иоанн Креститель. На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин 1:29).
Это происходило в Вифаваре…
Здесь Христос является как Пасхальный Агнец, здесь воссиял миру светильник Небесного Иерусалима, воссияла Новая Пасха - иного жития вечного начало (7-я песнь канона), здесь начинается новое время - время спасения, начало возвращения творения к Творцу, человека к Богу.
Иордан как образ преграды
Грехопадение человека отделило его от Бога. Между Творцом и тварью возникла греховная преграда вражды и разделения, ведущая к смерти. Началась жизнь людей в “доме скорби” - Вифании. Греховная преграда разделила весь мир: человека с человеком, человека со своей совестью, человека со всем, что есть в мире. Все разделилось в себе самом, противоположилось: по эту сторону - и по ту сторону. Разделение (“Вавилон”) становилось причиной войн и бесконечных переходов и переселений по всей земле.
Господь избрал Аврама и он стал ходить по пути, указанному Богом. И продолжал он переходы свои от юга до Вефиля (Быт 13:3). С Аврамом ходил его племянник Лот. И у Аврама, и у Лота был мелкий и крупный скот и шатры. Имущество их было так велико, что стало им тесно жить вместе. Пастухи “скота Аврамова” начали враждовать с пастухами “скота Лотова” и родственники решили разделиться. Аврам сказал Лоту: “Если ты направо, то я налево”. Именно здесь, при разделении близких по родству людей, впервые в Библии упоминается река Иордан: И избрал себе Лот всю окрестность Иорданскую <…> и раскинул шатры до Содома (Быт 13:11–12). Эта река занимает особое место в библейской истории, она - не только реальное разделение Палестины на две половины - восточную и западную, но образ преграды, разрушающей цельность и умертвляющей жизнь.
Иаков - первый, кому Господь дал власть “рассечь” Иордан как преграду, когда он, спасаясь от своего брата Исава, бежал в Месопотамию к своему дяде Лавану в Харран, после того как Господь во сне сказал ему: и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе (Быт 28:15). Возвращаясь обратно, Иаков, узнав, что навстречу идет брат с войском, испугавшись, воззвал к Господу: Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему, ибо я с посохом моим перешел этот Иордан, а теперь у меня два стана (Быт 32:10). Хотя в приведенных словах Иакова нет прямого указания на “рассечение” вод Иордана, но в Толковой Библии Лопухина есть подтверждение подобного заключения: “еврейские толкователи, обращая внимание на конструкцию bemaqoli, с жезлом, или, точнее, посредством жезла, полагали, что Иаков жезлом разделил Иордан” .
Иисус Навин, которому после смерти Моисея Господь повелел завершить исход, разделил воды Иордана ковчегом завета Господня, открывая сынам Израилевым путь в Землю Обетованную. Илия пророк силой, данной ему от Господа, разрушил “преграду”, указуя “мятежному дому” путь возвращения в пустыню, а после вознесения его на колеснице огненной сила разрушения “преграды” перешла к его ученику Елисею.
Святитель Иоанн Златоуст называет только три “рассечения” Иордана: при Иисусе Навине, Илией и Елисеем, но у него “рассечение” имеет смысл преграждения, отсечения вод Иордана от Мертвого моря - от смерти, обращения течения их вспять. “Трижды его разделил Бог, чтобы в нем не было более течения к Мертвому морю, но чтобы он востекал к древним живым корням” . Святитель видел в Иордане образ нашего смертного рода. “Начался наш образ из земли, - пишет он, - и прекратился смертью; его приняло Мертвое море, глубокое, преисподнее, мертвая бездна” .
Все ветхозаветные “рассечения” Иордана разрушали преграду только на время перехода на другой берег, после чего она опять восстанавливалась и продолжала существовать. И только Иисус Христос окончательно разрушает греховную преграду вражды и разделения, давая возможность всем жаждущим и желающим спасения восходить от земли на Небо - к вечной жизни. “Иордан - начало обладания землею; Иордан - начало обладания Царством Небесным” .
Своим Крещением и явлением в мир Пасхальным Агнцем, искупительной Жертвой за грехи всего мира Иисус возвращает миру утраченную цельность, его первоначальное единство. Примиритель соединяет два разделенных берега, как камень, соединяющий две стены, превращает Иордан из образа греховной преграды в образ чистой реки воды жизни Небесного Иерусалима, где древо жизни и по ту и по другую сторону реки (см. Откр 22:1–2). Ибо Он есть мир наш , - пишет апостол Павел, - соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем (Еф 2:14–15).
Новый исход
После Крещения и искушения от диавола Иисус Христос в силе духа начинает Свой путь служения. Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк 10:45). Сначала Он идет в “свое отечество”, в Галилею. Чтобы попасть туда, необходимо было пройти Заиорданской стороной вдоль Иордана до Вифавары напротив Скифополя. Этим путем ходили паломники из Галилеи в Иерусалим на Пасху и другие иудейские праздники. Для них был закрыт прямой путь через Самарию, которая находилась между Иудеей и Галилеей, по причине частых обострений отношений иудеев и самарян. Самаряне поклонялись Богу не в Иерусалиме, а на горе Гаризим. Это было основной причиной их разногласий. “…Так как Моисей повелел иметь для общественного поклонения Богу только одно место во всей обетованной земле, - пишет Б. И. Гладков, - то понятно, почему между самарянами и иудеями существовало непримиримое разногласие о том, у кого из них истинное поклонение Богу” .
Путешествующим в Иерусалим из Галилеи приходилось дважды переправляться через Иордан: первый раз на восточный берег напротив Скифополя, второй - опять на западный напротив Иерихона, и далее идти от Иерихона до Иерусалима по пустыне, которая была “очень опасна для путешественников, так как там ютились разбойники” .
Этим путем родители Иисуса ходили каждый год из Галилеи в Иерусалим на праздник Пасхи (Лк 2:41). Христос с юных лет знал этот путь (Лк 2:42) и проходил через место, где, принимая Крещение, явится миру как Сын Божий. Паломнический путь из Галилеи в Иерусалим станет Его последним путем - восхождением на добровольную смерть, на Страсти. В Евангелии от Иоанна этот путь Христос начинает с места Своего Крещения, куда Он возвращается, уклоняясь от рук преследователей.
И пошел опять за Иордан, на то место, где прежде крестил Иоанн, и остался там (Ин 10:40). В повествовании апостола и евангелиста Иоанна местом, где крестил Иоанн, называется не только Вифавара (Ин 1:28), но и Енон близ Салима (Ин 3:23). Но, если верить карте “Палестина времен Иисуса Христа и Апостолов”, Енон и Салим находились “на этом” - западном берегу Иордана, на территории Самарии, а не “за Иорданом”. Подтверждение тому, что Спаситель возвращается на место Своего Крещения, можно найти в Беседах на Евангелие Иоанна святителя Иоанна Златоуста: “Но для чего евангелист указывает место? Для того, чтобы ты знал, что Он удалился в то место с намерением напомнить иудеям о том, что там произошло и что сказано было Иоанном, равно как и его свидетельство” . Сюда же, где когда-то Моисей повторил сынам Израилевым главное содержание книг закона, возвращается Господь, напоминая еще раз о самом существенном моменте Своего благовествования.
«Он удаляется из Иерусалима, - пишет блаженный Феофилакт, архиепископ Болгарский, подчеркивая особый духовный смысл возвращения Иисуса Христа на место Крещения, - то есть от иудейского народа, и переходит в место, имеющее источники, то есть в Церковь из язычников, имеющую источники Крещения. Ибо “за Иордан” означает это, то есть переход через Крещение. Ибо никто не приходит к Иисусу и не делается истинно верным иначе, как пройдя через Крещение, которое обозначается Иорданом» .
Иисус Христос оставался в Вифаваре более трех месяцев: из Иудеи в Перею Он удалялся на время праздника Обновления (в двадцатых числах 9-го месяца хаслева - первая половина декабря), а возвращается, узнав о болезни Лазаря, предположительно в конце февраля, так как после воскрешения Лазаря говорится - Приближалась Пасха Иудейская (Ин 11:55), а Пасха Иудейская - в середине 1-го месяца авива (вторая половина марта и первая половина апреля). За это время многие пришли к Нему <…> И многие там уверовали в Него (Ин 10:41–42).
Отсюда, совершив чудо воскрешения Лазаря, Спаситель “восходит” в Иерусалим - в “мир сей”, который возненавидел Его, который ищет Его, чтобы уничтожить. Отсюда, с места, где завершился Ветхий Исход, начинается Новый - через Страсти к Воскресению и победе над смертью - к Жизни Вечной.
В синоптических Евангелиях (Мф, Мк, Лк) нет прямой параллели Ин 10:40, но в каждом из них последний путь Христа из Галилеи в Иерусалим совпадает с паломническим путем Заиорданской стороной через Десятиградие и Перею с двумя переправами через Иордан. Следовательно, и у синоптиков Иисус перед восхождением через Иерихон в Иерусалим был в Вифаваре - на месте Крещения. Это тоже возвращение “за Иордан”, которое не могло остаться незамеченным, не напомнить о тех событиях, которые здесь произошли. В первых трех Евангелиях нет оснований для предположения о времени пребывания Спасителя в Вифаваре, но в каждом из них - Мф 20:17–19; Мк 10:32–34; Лк 18:31–33 перед Иерихоном Иисус, “отозвав двенадцать учеников одних”, повторяет им то, что открыл им в начале пути на Страсти: Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть (Мф 16:21; ср. Мк 8:31; Лк 9:22) - возможно, что эти слова были сказаны в Вифаваре. Христос третий раз втайне открывает ученикам сущность Своего “удивительного” учения на пути из Галилеи в Иерусалим, но они опять не разумели сказанного (Лк 18:34). Когда они впервые услышали, на какой путь вступает их Учитель и призывает следовать за Ним, Петр, который только что исповедал, что Христос - Сын Бога Живаго , которому Иисус только что сказал, что сделает его основанием Своей Церкви и даст ему ключи Царства Небесного , начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою! (Мф 16:22; ткж. Мк 8:32). Ответ Христа Петру резок и решителен, как на третье искушение от диавола: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф 16:23; ср. Мк 8:33). Сразу же после этих слов Христос открывает самый “удивительный” момент Своего учения, который, говоря словами митрополита Антония Сурожского, “переворачивает мир вверх дном”: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф 16:24; Мк 8:34; Лк 9:23). В Евангелии от Матфея Он обращается только к ученикам Своим, от Марка - к народу с учениками, от Луки - ко всем. Господь возвестил всем завершение жизни “для себя” и “в себе”. “Отвергнись себя” - непременное условие Нового Исхода, о котором через несколько дней (через шесть - Мф, через восемь - Мк) Он, преобразившись, будет беседовать с Моисеем и Илией. Явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалим (Лк 9:31). Моисей совершил Ветхий Исход сынов Израилевых из Египта и дошел с ними до Вифавары - места Второзакония и своей кончины, места чудесного перехода Израиля через Иордан; Илия указал путь возвращения в Вифанию-Вифавару как исходную точку, которая станет началом Нового Исхода - Пути Спасения всех людей. Именно они явились Иисусу в Его Преображении. Со Христом на Фаворе были ученики Петр, Иаков и Иоанн, но они во время беседы Его с Моисеем и Илиею спали, а Петр, пробудившись, просил Иисуса остаться здесь, никуда отсюда не уходить. Ученики не могли принять главного условия Нового Исхода - “отвергнись себя”. Путь на Страсти вызывал страх и сомнения, расслаблял волю. Думая, “что человеческое”, нельзя понять, что Путь Спасения есть Путь на Страсти. В подтверждение истинности Нового Исхода во Христе, всего того, что Он говорит, был глас из осенившего их облака: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение; Его слушайте (Мф 17:5; Мк 9:7; Лк 9:35).
Христос говорит, но никто не принимает свидетельства Его (Ин 3:32). Но было свидетельство Иоанна Крестителя: Сей есть Сын Божий (Ин 1:34). Иоанн свидетельствовал, чтобы приняли свидетельство Приходящего свыше: Принявший Его свидетельство сим запечатлел, что Бог истинен, ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии; ибо не мерою дает Бог Духа. Отец любит Сына и все дал в руку Его. Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем (Ин 3:33–36). Об этом напоминает всем Христос Своим возвращением за Иордан перед восхождением в Иерусалим в повествовании апостола Иоанна Богослова (Ин 10:40), а в синоптических Евангелиях - во время пути на Страсти из Галилеи в Иерусалим. И пока Он оставался там, где явился миру во славе Святой Троицы, откуда начал Свое служение, многие пришли к Нему (Ин 10:41) и приняли то, что свидетельствовал о Нем Иоанн Креститель, как истинное: и многие там уверовали в Него (Ин 10:42). Когда Иисус, узнав о болезни Лазаря, призвал учеников идти опять в Иудею, они начали прекословить Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? (Ин 11:8). И только Фома сказал не как сопровождающий Учителя на смерть, а как следующий Его путем: пойдем и мы умрем с Ним (Ин 11:16). Здесь - “с Ним” - со Иисусом, а не с Лазарем .
Фома не отделяет Его Страсти от Его славы, как сыны Зеведеевы, просившие почетных мест в Царстве (Мф 20:20–21; Мк 10:35–37), в его словах - понимание сокровенного смысла Нового Исхода: “через Страсти Господь входит в славу Царства” .
Дом Пасхи
Пасха по-еврейски буквально значит ‘переход, перемена места’. В Ветхом Завете Пасха - праздник в воспоминание перехода Израиля из “дома рабства” в земле египетской в Землю Обетованную, текущую молоком и медом, красу всех земель (пасхой также называли жертвенного пасхального агнца). Ветхозаветный Исход завершился чудесным переходом сынов Израилевых через Иордан напротив Иерихона. На этом же месте - начало Нового Завета с Новым Исходом.
Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн (Ин 1:28). На месте ветхозаветной Вифавары, дома перехода, является миру Новый Пасхальный Агнец во славе Святой Троицы, чтобы спасти мир от смерти греха, уничтожив ее “жало” Своей добровольной смертью. Он начинает Домостроительство новой Вифавары - нового Дома Пасхи.
«Отняв жало греха у смерти, уничтожив смерть как духовную реальность. - пишет протопресвитер Александр Шмеман, - наполнив ее Собою, Своей любовью и жизнью, Он превращает ее, бывшую самой реальностью отчуждения и извращения жизни, в сияющий и радостный “переход” - Пасху - в более насыщенную жизнь, в более крепкое единение, в более сильную любовь» . Господь собирает народ Божий на новый праздник в пустыне в Вифании - “доме скорби”, “доме падших”, “за станом”, в таинство Церкви Божией во Христе, на Трапезу Господню - святейшее Таинство Евхаристии, совершаемое в Духе и Духом. “Новое Домостроительство, утверждаемое на месте Ветхого, есть Домостроительство Духа” .
Новое собрание - в таинство новой жизни, в Церковь “странствующую” в пустыне мира сего до Дня Господня. Итак выйдем к Нему за стан , - призывает апостол Павел в Послании к Евреям, - нося Его поругание; ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего (Евр 13:13–14). “К Нему” - значит в Его Церковь, как Его Тело, распинаемое за грехи всего мира, которая есть “действительный переход” (о. Александр Шмеман) в Царство Божие. Новая Пасха, Новый Исход от земли на небо во Христе будет совершаться в новом времени, доколе Он придет. “Евхаристия, - пишет протопресвитер Николай Афанасьев, - совершаемая учениками до тех пор, пока Он придет, есть продолжающаяся, последняя Трапеза Христа. Как и Тайная Вечеря, она связана с Его смертью и Его Воскресением” . Сама Церковь Божия во Христе, в которой и через которую исполняется, становится реальным новое время и новая жизнь, и есть новый “праздник в пустыне”, праздник перехода из мира сего в Его Царствие. Но “Его исход” - праздничный переход из эона мира сего в эон Царства (о. Александр Шмеман) - не разрушает ветхие “мехи”, но претворяет старое в новое, сохраняя и то, и другое, как говорит Господь в притче о новом вине и ветхих мехах (Лк 5:36–39). После того как Сын Человеческий исполнил Свой исход к Отцу, пишет протопресвитер Александр Шмеман в Введении в литургическое богословие, “в Нем Новая Пасха стала Жизнью людей…” . Новая Пасха во времени актуализует “то вечное начало, которое для старого мира есть его конец, а в Церкви - Конец, претворенный в начало - начало, наполняющее радостной полнотой Конец” .
В Новом Доме Пасхи - все пасхальное, переходное, как новый закон, как новая “закваска”. Например, название отечества Иисуса Галилея, где Он начинает Свое служение, откуда начинается Его последний путь на Страсти, означает ‘переселение’ или ‘откровение’, как утверждает блаженный Августин, объясняя таинственное значение слов Воскресшего Христа: По воскресении же Моем предварю вас в Галилее (Мф 26:32; ср. Мк 14:28).
«Если понимать его (слово “Галилея” - прот. В. Д .) в смысле “переселения”, - пишет он, - то не означает ли это перехода благодати Христовой от народа Израиля к язычникам? Проповедуя язычникам Евангелие, Апостолы никогда бы не заслужили у них доверия, если бы Господь не предварил их пути в сердцах (этих) людей». “Это и будет истинное откровение, истинная Галилея, когда мы будем подобны Ему; там мы и увидим Его таким, какой Он есть. Это будет также и истинное переселение, если мы будем праведны и заслужим жизнь вечную” .
Церковь как Богоявление
В Введении в святоотеческое богословие, в главе “Святитель Григорий Нисский” протопресвитер Иоанн Мейендорф рассказывает о том, как святитель Григорий был послан Антиохийским собором в поездку по церквям Аравии и Палестины. Ему необходимо было собрать сведения об арианской ереси. Из этой поездки он вернулся с “весьма отрицательным” впечатлением об Иерусалиме. “Святые места. - пишет отец Иоанн, - в то время ставшие популярным центром паломничества, не вызвали у него никакого энтузиазма. В одном из своих писем Григорий пишет, что Божие присутствие есть повсюду, и полагать, что в Святой Земле оно явственнее, нежели во всяком другом месте, - большое заблуждение” .
С переходом от Ветхого к Новому, по выражению святителя Иоанна Златоуста, “вся земля, наконец, сделалась храмом”, изменился сам образ поклонения Богу. В беседе с самарянкой Христос говорит: наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу <…> Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе (Ин 4:21,23). В толковании на Евангелие от Иоанна святитель Иоанн Златоуст, рассматривая смысл слов Христа о новом образе служения Богу, пишет: “Говорит же Он здесь о Церкви, потому что ей свойственно истинное и достойное Бога поклонение Богу” . А истинные поклонники - “это те, которые не ограничивают служение Богу каким-либо местом, а поклоняются Ему духом, как и Павел говорит: молю вас, братие, щедротами Божиими, представите телеса ваша жертву живу, святу, благоугодну Богови, словесное служение ваше (Рим 12:1). Итак, не овец и тельцов, но себя самого принести Богу во всесожжение и значит: “представить жертву живу. И истиною достоит кланятися” .
С приходом в мир Христа ветхозаветное богопоклонение с его принципом посредничества между человеком и Богом (храм, священство, жертва), будучи прообразовательным, заканчивается и наступает новое - совершенное, как духовный подвиг, как «осознание всецелой принадлежности - душою и телом - Христу, “включение” в Его жизнь» . Теперь - Всевышний не в рукотворных храмах живет (Деян 7:48), теперь “храм” - Церковь, сотворенная Богом и Ему принадлежащая, являющаяся Таинством Евхаристического собрания верных во Христе на Его Трапезу в Его Царствии. После Богоявления в Вифаваре, где крестил Иоанн Предтеча, говоря словами протопресвитера Георгия Флоровского, - поворотной точки Откровения, когда «“Последнее” или “новое” уже вошло в историю, но финал еще не наступил. Царство началось, но не исполнилось» ; после того как Троическое явися поклонение , Господь является в Церкви и через Церковь, которую Он основал на Тайной вечере, и которая актуализовалась в Пятидесятницу, Богоявлением вошло в мир новое, истинное Богопоклонение, которое само есть теперь Богоявление. Иисус Христос после Своего Воскресения и Вознесения являет Себя в мире сем через Церковь - Свое Тело, возглавляя его, приходя в Своем Времени до Своего Дня. «“День Господень” приидет, но он постоянно приходит в Церкви, так как Господь приходит к “своим”. Евхаристия есть трапеза Господа, приходящего в Церковь в Духе» .
Святитель Кирилл Александрийский в своем сочинении “О поклонении и служении в духе и истине” в главе “О святой скинии, что она была образом Церкви Христовой”, изъясняя слова Господа к Моисею на горе Синай: И да сотвориши Ми освящение, и явлюся в вас , пишет: “освящение да сотвориши Ми - говорит, - и явлюся в вас”: потому что Христос является в Церкви и светит пребывающим в ней, по написанному в Псалмах: Бог Господь, и явися нам (Пс 117:27). Но только верующие во Христа видят Славу Божию, потому что “вера есть как бы вход, ведущий к разумению и открывающий ум к восприятию света Божественного” .
Верующие призваны к жизни и служению во Христе - к Богоявлению. Пребудьте во Мне и Я в вас (Ин 15:4). Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир (Ин 17:18). Являть Бога миру значит свидетельствовать о Христе всей своей жизнью и смертью, нести в мир сей свет Божественной любви. Господь говорит всем чающим спасения от смерти греха: Я дал вам пример (Ин 13:15). Следуя примеру Христа, верующие прославляют не себя, а Его святое Имя. В ранней Церкви, как пишет протопресвитер Александр Шмеман, смысл почитания святых был христоцентрическим: “Ибо слава, раскрывающаяся в мученике, есть слава Христа и слава Церкви. Мученик есть прежде всего, пример, свидетельство, явление этой славы…” . Спаситель, явившись Павлу, призвал его к Богоявлению, к свидетельству Истины, открывающей глаза и обращающей от тьмы к свету: ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе (Деян 26:16).
В четырнадцатой главе Евангелия от Иоанна Христос говорит Своим ученикам: Еще немного, и мир уже не увидит Меня; а вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить (Ин 14:19). На вопрос одного из учеников: что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру? Иисус ответил: кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим (Ин 14:22–23).
Богоявление - Богочеловеческая встреча. В этой встрече мы уже призваны, уже избраны, она происходит тогда, когда “во-первых” - не мы, а Господь: Не вы Меня избрали, а Я вас избрал (Ин 15:16), когда - Он избрал и Он возлюбил. Когда на призыв Духа и Невесты: прииди! <…> слышавший да скажет: прииди! (Откр 22:17), когда жаждущие и желающие воды жизни все вместе, как Церковь, взывают: Ей, гряди, Господи Иисусе!
В воспоминании митрополита Антония Сурожского о том, как он встретил духовника, есть такие слова: “И вот он поднимался из церкви, и я видел сияние вечной жизни” .
Истинное “место” Богоявления - Церковь Божия - во Христе, в ней Христос посреде нас, и есть и будет!
Из “Программы путешествия” по Святой Земле в государстве Израиль Всемирного фонда паломничества с 25 ноября по 1 декабря 1996 года.
Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета. Институт перевода Библии, Стокгольм, 1987 (репринт изд. преемников А. П. Лопухина. Петербург, 1911–1913). Кн. 3. Т. 9. С. 19.
См., например: Творения святителя Кирилла Архиепископа Александрийского. Кн. 3. М., 2002. С. 394; Епископ Кассиан (Безобразов). Водою и кровию и духом. Париж-М., 2004. С. 127.
Прот. Александр Шмеман . Исторический путь православия. М., 1993 (репринт изд: Нью-Йорк, 1954). С. 83.
Нежную, яркую и напевную лирику Сергея Есенина невозможно представить без темы любви. В разные периоды жизни и творчества поэт своеобразно чувствует и переживает это прекрасное, возвышенное и в то же время горькое чувство.
Когда-то у той вон калитки
Мне было шестнадцать лет,
И девушка в белой накидке
Сказала мне ласково: «Нет!»
Далекие, милые были.
Тот образ во мне не угас...
Мы все в эти годы любили,
Но мало любили нас.
Пройдя через многие тяжелые испытания, поэзия Есенина оживает, сбрасывает с себя уныние, набирает энергию, веру в новую жизнь. Поэт испытывает огромное желание расстаться с «дурной славой», навсегда покинуть «непутевую жизнь». Но ему не хватает воли.
Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил,
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В стихотворении «Письмо к женщине» Сергей Александрович исповедуется перед любимой, просит о прощении за невольно причиненные обиды. Слишком эмоционален и пылок он был, не смог уберечь любовь и счастье, но, расставшись, сохранил уважение и привязанность к прежней возлюбленной, благодарность за прожитые годы. Он благословляет некогда любимую женщину на счастье, пусть без него.
Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
На такое самоотверженное чувство был способен только А. С. Пушкин с его признанием «Я вас любил». Не всегда Есенин испытывал в любви радость и успокоение. Чаще - это борьба, противостояние и утверждение личностей. Спокойная и безмятежная любовь - это недостижимое и желаемое для поэта блаженство.
Не глядя на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк,
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь -- зараза,
Я не знал, что любовь -- чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Цикл стихов Есенина 1921-1922 гг. "Москва кабацкая" отмечен печатью мучительного внутреннего состояния автора, переживавшего тогда тяжелый духовный кризис, который был следствием раздвоенности поэта, еще не сумевшего понять характер и содержание новой эпохи. Эта растерянность, подавленное состояние, пессимистические мысли накладывали тогда трагический отпечаток на любовную лирику поэта. Вот характерные строки одного из стихотворений этого цикла:
Пой же, пой! На проклятой гитаре
Пальцы пляшут мои в полукруг.
Захлебнуться бы в зтом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастье,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь - зараза,
Я не знал, что любовь - чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана с ума свела.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другого
Молодая красивая дрянь...
К началу 1923 года становится заметным стремление Есенина выйти из того кризисного состояния, в котором он оказался. Постепенно он обретает все более твердую почву, глубже осознает советскую действительность, начинает себя чувствовать не приемным, а родным сыном Советской России. Это в сильнейшей степени отразилось не только в политической, но и в любовной лирике поэта.
Именно к 1923 году относятся его стихи, в которых он впервые пишет о настоящей, глубокой любви, чистой, светлой и подлинно человеческой:
Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий,
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Нельзя не обратить внимания на строку: "В первый раз я запел про любовь". Ведь о любви Есенин писал и в "Москве кабацкой", значит, сам поэт не признавал настоящей любовь, о которой он писал в том мрачном цикле стихотворений. В отличие от стихов того периода Есенин создает целый цикл лирических произведений, в которых бесконечно привлекает светлая радость чувства любви, ее чистота, человеческое тепло.
Что желать под житейскою ношею,
Проклиная удел свой и дом?
Я хотел бы теперь хорошую
Видеть девушку под окном.
Чтоб с глазами она васильковыми
Только мне- Не кому-нибудь-
И словами и чувствами новыми
Успокоила сердце и грудь,-
пишет Есенин в стихотворении "Листья падают, листья падают...", и мы видим разительное отличие этого стихотворения от тех, которые поэт еще не так давно создавал в настроении упадка, безразличия и отчаяния.
Новые стихи, рожденные новым настроением, поэт сам подчеркнуто отделяет от прежних. В стихотворении "Пускай ты выпита другим..." (1923) он пишет:
Я сердцем никогда не лгу,
Бестрепетно скакать могу,
Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной
И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.
Теперь со многим я мирюсь
Бел нринужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь,
Иными - кладбища и хаты.
Это один из многих примеров того, как в любовной лирике Есенина неизменно отражались и его гражданские настроения. В эту пору (1923-1925) в его произведениях появляется один настойчивый мотив, к которому он неоднократно возвращается: поэт предупреждает себя и других от поспешных выводов о характере своего чувства, он более строго судит о настоящей любви, которую не следует смешивать со случайными порывами:
Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,-
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.
Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только не горевших не мани.
Говоря о случайных встречах, которые не приносят подлинного счастья и радости, поэт подчеркивает значимость истинной чистой любви:
Не тебя я люблю, дорогая,
Ты лишь отзвук, лишь только тень.
Мне в лице твоем снится другая,
У которой глава - голубень,
Пусть она и не выглядит кроткой
И пожалуй на вид холодна
Но она величавой походкой
Всколыхнула мне душу до дна
Вот такую едва ль отуманишь,
И не хочешь пойти, да пойдешь,
Ну, а ты даже в сердце не вранишь
Напоенную ласкою ложь .
Противопоставляя настоящую любовь легкодумным случайным встречам, Есенин говорит о тои страшной опустошенности сердца, которая с годами наступает у человека, без оглядки тратившего свои чувства. Как возмездие является к нему невозможность вернуть утраченное, познать любовь во всей ее глубине и всеохватывающей силе:
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только желтый тлен и сырость.
Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Смешная жизнь, смешной равлад,
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берег изглоданные кости.
Вот также отцветем и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
Но Есенин не остановился на мотивах утраченной молодости и скорбных сожалений о прошлом. По мере того как наступало духовное возрождение поэта, его лирика приобретала иное звучание, оптимистическую окраску.
Непревзойденным образцом любовной лирики Есенина является цикл «Персидские мотивы». Эти стихи были написаны Есениным во время пребывания в Баку, где он всегда хорошо себя чувствовал и много писал. Вообще неоднократные поездки Есенина на Кавказ весьма благотворно отражались на его творчестве, здесь он оказывался хотя бы на время оторванным от нездоровой среды.
Улеглась моя былая рана-
Пьяный бред не гложет сердце мне.
Синими цветами Тегерана
Я лечу их нынче в чайхане
Этими словами открываются "Персидские мотивы". Стихи этого цикла могут навести на мысль, что они были написаны поэтом во время его пребывания в Персии. Действительно, Есенин собирался посетить эту страну. В 1924 - 1925 гг. он сообщал в письмах к Г. Бениславской: "Мне 1000 р. нужно будет на предмет поездки в Персию или Константинополь"; "Сижу в Тифлисе. Дожидаюсь денег из Баку и поеду в Тегеран. Первая попытка переехать через Таврия не удалась" "Несколько времени поживу в Тегеране, а потом поеду в Батум или Баку". Есенин так объяснял, почему его тянет на Восток: "Поймите и Вы, что я еду учиться. Я хочу проехать даже в Шираз и думаю, проеду обязательно. Там ведь родились все лучшие персидские лирики. И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, если он не пишет, значит, он не из Шираза". Есенин так и не побывал в Персии. В телеграмме, отправленной из Тифлиса в 1925 году, он сообщал: "Персия прогорела". Но он совершал довольно длительные поездки на Кавказ. Здесь он познакомился с творчеством крупнейших поэтов Востока - Фирдоуси (934 - 1020), Омара Хайяма (1040 - 1123), Саади (1184 - 1291). Есенин неоднократно упоминает их имена в "Персидских мотивах". Лирика этих портов всегда содержит философские мысли. Она пронизана чувством любви к жизни. Для нее характерно оптимистическое восприятие мира. Излюбленная тема этих прославленных лириков - тема любви, которая всегда связанна с полнокровным ощущением жизни. В их стихах чувство любви согрето чувством дружбы к женщине, это любовь без роковых страстей, испепеляющих душу, она всегда светлое и естественное чувство,
Здесь зазвучало искреннее чувство обновленного сердца автора. Строй стихов напевен и мелодичен. Есенин не подражает ни Саади, ни Фирдоуси... Поэт создает стихи по традиционным канонам. Сам Восток дышит и говорит устами Есенина.
Я спросил сегодня у менялы,
Что дает за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное «люблю»?
Я спросил сегодня у менялы
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое «поцелуй»?
Но и здесь поэт остается певцом России, патриотом родины, которая издали кажется ему еще милее и краше в своем неброском наряде.
У меня в душе звенит тальянка,
При луне собачий слышу лай.
Разве ты не хочешь, персиянка,
Увидать далекий синий край?
Автор "Персидских мотивов" убеждается в непрочности безмятежного счастья вдали от родного края. И главной героиней цикла становится далёкая Россия: "Как бы ни был красив Шираз, он не лучше рязанских раздолий".
Наверное, ни у одного литератора Восток не изображается таким романтическим и загадочным, как у Сергея Есенина. Стоит только прочитать его " Персидские мотивы ", чтобы убедиться в этом. Какие только эпитеты не использует автор! "Голубая да веселая страна" привлекает поэта картинами лунных ночей, где "кружит звезд мотыльковый рой" и сияет "золото холодное луны", манят "стеклянная хмарь Бухары" и "голубая родина Фирдоуси". Наверное, своеобразие поэзии Есенина в том и состоит, что он умеет воспринимать красоту чужих земель так же остро, как и своей собственной родины.
Можно не спрашивать поэта и о том, как "синими цветами Тегерана" он лечил "былую рану...в чайхане", - не был он в Тегеране. Не надо стараться узнать от него что-то детальное про "голубую родину Фирдуси", про то, например, какое основание было у поэта надеяться, что Персия не может позабыть о нем - о "ласковом урусе". И "Шаганэ, ты моя, Шаганэ" вовсе не из Шираза. И не "персиянка", а юная учительница-армянка из Батуми (впоследствии заслуженный учитель Шагандухт Нерсесовна Тальян), увлечение которой вызвало появление на свет собирательного образа женщины Востока, пленительные строки о ней. В полете любви и вдохновения поэт выше земных границ и различий, кто кому молится, кто какой крови. "Персидские мотивы" создавались по соседству с Персией, по ассоциации, в традициях восточной лирики, богатой иносказаниями, в эстетической манере персидской поэзии. Конечно, прямых совпадений с ее идеями и поэтикой в цикле не так уж много. Зато в нем - целая россыпь тончайших наблюдений из жизни, нравов, мелодий Востока. Откуда они? Вопрос не праздный, если учесть, что поездка Есенина в Закавказье была по преимуществу городской и приморской. Поэт был обласкан здешними верхами, прессой, почитателями его таланта по преимуществу из, как сегодня говорят, "русскоязычного населения". У него оставалось не так много места для постижения тонкостей национальной жизни. (Недаром была просьба сверху к спутникам поэта - создать для него "иллюзию Персии"). Тогда откуда его меткие штрихи именно о мусульманском Востоке? А вот как раз отсюда - из его поездки в Ташкент, где его давний интерес к Азии, к ориентальной национальной поэтике был во многом подвигнут еще и обстоятельствами, в которых он там оказался.
Цикл "Персидские мотивы" является непревзойденным образцом любовной лирики Есенина.
Сергей Есенин – один из самых известных русских поэтов «серебряного века», и странным образом один из самых недопонятых. Его принято любить за кабацкий цикл, но многие забывают, что Есенин был способен куда на большее. Те же стихотворения Есенина про любовь могут быть окрашены и сельским колоритом, и городской тоской, и восточной экзотикой, но остаются всё такими же пронзительными.
Снискав первую популярность своими «деревенскими» стихами о природе и негромкой сельской жизни, в дальнейшем поэт пускался в самые смелые эксперименты. Он воспевал социальные перемены и угар ночных попоек, восхищался техническим прогрессом и предвидел тоталитарные кошмары. Но всё это время он не забывал и одну из главных, вечных тем поэзии – любовь.
Сам Есенин был не только теоретиком любви. Он был трижды женат – на актрисе Зинаиде Райх, на балерине Айседоре Дункан и на Софье Толстой, внучке Льва Толстого. Кроме этого, у него было множество романов на стороне, самых разных. Среди его влюбленностей были и платонические, а от других романов рождались и дети. И каждому своему чувству поэт отдавался полностью, взамен получая от него приток вдохновения. Да, Есенин разбирался в любви!
Удивительно отличается его любовная лирика от других стихотворений. В других работах Сергея Есенина отчетливо слышна его эпоха – начало XX века, когда на смену жеребенку приходит «железная конница», над миром поднимаются грозные тени, а отчаянная ночная Москва отгуливает кабацкие деньки. Эти стихи четко привязаны к своему времени. А вот любовная лирика Есенина очищена от привязки к эпохе. Она вне веков и эпох, она вечна. Такие стихи были своевременными и при жизни поэта, и сейчас, почти век спустя.
Читая стихи Есенина о любви, всегда чувствуешь его натуру. Поэт честен, признавая вещи, которые вроде бы и не принято говорить вслух, и это делает его стихотворения убедительными.
Самые знаменитые стихотворения о любви
Сергей Есенин редко удосуживался давать стихотворениям отдельные названия. Поэтому их большую часть мы называем по первой строчке. «Ты меня не любишь, не жалеешь», «До свиданья, друг мой, до свиданья», «Заметался пожар голубой...» и так далее. Для некоторых стихов даже можно установить, кому они были посвящены.
Гораздо чаще в любовных стихах Есенина любовь несчастливая. Она либо прошедшая, либо безответная, либо безнадежная в силу внешних причин. Даже разделенное чувство, о котором пишет Есенин, несет на себе отпечаток прошедших страданий. «Дорогая, сядем рядом», «Цветы мне говорят - прощай», многие другие стихи говорят о разлуке, случившейся или будущей, неизбежной.
Сам лирический герой поэта не только страдает от несчастливой любви, но и сам причиняет страдания. Он может открыто признать, что любит не ту, кто любит его. Он может поступать нехорошо и признавать это перед самим собой – и читателем.
Отдельно стоит в творчестве поэта «Персидский цикл». Хотя он кажется заметно более счастливым, по-южному жарким, стоит более глубоко вчитаться, чтобы осознать: персидские моменты счастья мимолётны, и все персонажи это знают. Впрочем, и это эфемерное счастье тоже проживается полностью и захлестывает с головой и лирического героя, и читателя. «На земле живут лишь раз», - предлагает поэт понять своей спутнице.
Даже когда его герой – хулиган и повеса – вроде бы готов измениться и «отречься скандалить» ради любви, верить ему не особо получается. Понимаешь: этот герой склонен к порыву, к эмоциональным громким словам, к обману, в который и сам верит. Но хочется, как же хочется, чтобы, первый раз запев о любви, герой так и не бросил эту ноту!
Куда честнее его голос звучит в циничной «Пой же, пой…». Понимая всю пагубность роковой страсти, прожженный персонаж все равно отдается любви к той, что «хулигана свела с ума». И эта двойственность делает героя Есенина куда более живым, чем в шаблонных стихах менее даровитых авторов.
Конечно, одной любовной лирикой Есенин не исчерпывается. У него есть и тоскливый надрыв «Москвы кабацкой», и эпический «Пантократор», и аллегорическая мистика «Черного человека», и щемящая деревенская поэзия. Если посчитать, какое место занимает тема любви в творчестве Есенина, то ее окажется на удивление мало. Но стихи о любви – то, что, наверно, цепляет у Сергея Есенина сильнее всего. Наверно, потому, что любовные стихи Есенин не тиражировал, а писал от души и посвящал конкретным людям.
На нашей странице вы можете прочесть полную подборку стихов Есенина о любви, отобранных специально для вас.
Тема любви в лирике Есенина занимает особое место. Настоящих ценителей русской литературы никак не могут оставить равнодушными эти проникновенные строки, наполненные живым светлым чувством. Читаешь их и, кажется, прикасаешься к вечности, поскольку они пробуждают в душе самые сокровенные чувства. Адресаты любовной лирики Есенина - это женщины, которыми он восхищался и которых боготворил. Надо заметить, с какой искренней нежностью он обращается к ним, насколько чарующие эпитеты подбирает. Стихи Есенина про любовь невероятно мелодичны и красивы. Их хочется читать вслух, вдумываясь в каждое слово.
Никто не может остаться равнодушным к этим потрясающим строкам. В данной статье мы рассмотрим тему любви в лирике Есенина. Чем она отличается? Что в ней можно найти по-настоящему удивительного обычному человеку?
Особенности любовной лирики Есенина
Когда знакомишься с этими завораживающими стихами, создается впечатление, что они затрагивают каждую струну вашей души. Происходит полное погружение в процесс созерцания этих проникновенных строк. Читаешь их и наполняешься какой-то величественной красотой, приносящей радость и моральное удовлетворение. Особенности любовной лирики Есенина заключаются в том, что она очень легко ложится на музыку.
Вот почему так много прекрасных и душевных песен появилось на стихи этого замечательного поэта. Сергея Есенина литературоведы справедливо называют «стихотворным певцом», который умел сказать многое, выразив свои чувства в рифме.
«Заметался пожар голубой»
Одно из самых красивых лирических произведений. Стихотворение проникнуто нежными чувствами и отражает переоценку ценностей, которая происходит в душе лирического героя. Кажется, он готов безраздельно покориться судьбе, отказаться от вредных привычек и даже «перестать скандалить». Сердце лирического героя наполнено светлыми эмоциями, он чувствует в себе возможность многое изменить в жизни, исправить ошибки прошлого.
Сергей Есенин использует очень красивые средства художественной выразительности для выражения своего состояния: «пожар голубой», «злато-карий омут», «волос цветом в осень». По всему видно, что переживание чувства пробуждает в его душе чувства, ведущие к изменению. Стихотворение оставляет приятное ощущение нежной грусти по нереализованным мечтам и помогает вспомнить настоящие цели.
«Ты меня не любишь, не жалеешь»
Стихотворение достаточно известное и красивое. Эти строки пленяют воображение, заставляют душу сжиматься от восторга. Лирический герой находится в состоянии смятения. Ключевой здесь является строка «Кто любил, уж тот любить не может». Сердце лирического героя еще не готово к переживанию новой любви. Слишком много рубцов в душе, которые не дают возможность почувствовать себя по-настоящему счастливым. Может показаться, что он слишком замкнут и опасается наступления дополнительных переживаний. Моральные терзания доставляют много душевной боли, от которой иногда невозможно найти избавления. Лирический герой в какой-то степени разочарован в жизни.
Он одновременно и хочет что-то изменить, и боится принять в свою судьбу значимые события, вот почему в стихотворении появляются слова: «Кто любил, уж тот любить не может». Ведь всегда есть вероятность того, что окажешься обманутым и покинутым. Именно такие чувства испытывает лирический герой, боясь наступления нового разочарования.
«Руки милой - пара лебедей»
Стихотворение невероятно нежное, трепетное и исполненное душевной теплоты. Лирический герой Сергея Есенина восторгается женской красотой, оказывается пленен ею. Он хочет обрести свое истинное счастье, однако конфликт неизбежен: в его душе слишком много сожалений, которые препятствуют счастливому самоощущению. Велика сосредоточенность на проживании субъективного чувства.
«Я не знаю, как мне жизнь прожить» - это выражение растерянности, тревоги и незримого одиночества. Лирического героя беспокоит мысль о том, что большая часть жизни прожита напрасно. Ему трудно определиться с выбором направления, в котором ему нужно следовать. Чувство любви манит его покорять неизведанные вершины, однако он опасается испытать разочарование, боится оказаться обманутым. Лирический герой часто обращается к своему прежнему опыту для того, чтобы сопоставить некоторые вещи, понять, как следует поступить.
«Пой же, пой. На проклятой гитаре...»
Стихотворение невероятно чувственное и посвящено проживанию страстного чувства. Лирический герой ощущает себя безоружным рыцарем, который пустился в захватывающее приключение. Его манят прекрасные порывы и в то же время настораживают. Это одно из самых проникновенных произведений Сергея Есенина.
«Я не знал, что любовь - зараза» - эта строка показывает, насколько мы иногда оказываемся не готовы к проживанию чувства любви. Многих оно страшит, потому что приходится сталкиваться с чем-то доселе неизведанным, отправляться в непознанные дали. Лирический герой понимает любовь как «погибель», которая неизбежно наступает, когда речь идет о красивой женщине. Он уже внутренне готов к разочарованию.
«Глупое сердце, не бейся»
Стихотворение отражает состояние лирического героя, переживающего экзистенциальный кризис. Лирический герой не верит в любовь, называет ее обманом, потому что само чувство всегда заставляет его страдать. Он уже прошел через многочисленные испытания в результате прошлых отношений и не желает повторять совершенные когда-то ошибки. Произведение окутано нотой печали, однако в ней не чувствуется безысходность. Тема любви в лирике Есенина занимает центральное место.
«Я помню, любимая, помню»
Стихотворение проникнуто нотой ностальгии. Лирический герой тоскует по тому времени, когда он был другим: не задумываясь ни о чем, заводил отношения, при этом не накладывал на себя определенных обязательств. Он тоскует по прошлому и, кажется, на мгновение хочет в него вернуться. Вместе с тем какие-то обстоятельства жизни не позволяют туда возвратиться.
Герой сожалеет о каких-то ошибках прошлого, но в то же время понимает, что уже не остается дополнительного времени для того, чтобы попытаться их исправить. Стихи Есенина про любовь проникнуты небывалой нежностью, воодушевлением и светлой печалью. Сильные чувства охватывают душу читателя и долго не отпускают. Эти лирические произведения хочется перечитывать вновь, чтобы ощутить всю их прелесть и величие.
Вместо заключения
Таким образом, тема любви в лирике Есенина - это особенное направление в творчестве поэта. Здесь большое значение имеют чувства и их развитие. Лирический герой раскрывается с неожиданной и прекрасной стороны. Ему предстоит многое узнать о самом себе, научиться принимать собственное эмоциональное состояние.
