Вася — так звали мальчика — был сыном городского судьи. Ребенок рос, «как дикое деревцо в поле»: мать умерла, когда сыну было всего шесть лет, а отец, поглощенный своим горем, обращал на мальчика мало внимания. Вася целыми днями бродил по городу, и картины городской жизни оставляли в его душе глубокий след.
Город был окружен прудами. Посреди одного из них на острове стоял старинный замок, принадлежавший некогда графскому роду. Его обитателями стали городские нищие, не имевшие иного пристанища. Но среди нищих произошел раскол. Старый Януш, один из бывших графских слуг, получил некое право решать, кто может жить в замке, а кто нет. Он оставил там лишь «аристократов»: католиков и бывшую графскую челядь. Изгнанники нашли себе пристанище в подземелье под старинным склепом у заброшенной униатской часовни, стоявшей на горе. Однако это их местопребывание никому не было известно.
Старый Януш, встречая Васю, приглашает его заходить в замок, ибо там теперь «порядочное общество» . Но мальчик предпочитает «дурное общество» изгнанников из замка: Вася жалеет их.
Многие члены «дурного общества» хорошо известны в городе. Руководитель же всего сообщества «темных личностей» — Тыбурций Драб. Его происхождение и прошлое никому не ведомы. Однажды Вася с тремя приятелями приходит к старой часовне: ему хочется заглянуть туда. Друзья помогают Васе проникнуть внутрь через высокое окно. Но увидев, что в часовне еще кто-то есть, приятели в ужасе убегают, бросив Васю на произвол судьбы. Оказывается, там дети Тыбурция: девятилетний Валек и четырехлетняя Маруся. Вася начинает часто приходить на гору к своим новым друзьям, носить им яблоки из своего сада. Но ходит он лишь тогда, когда его не может застать Тыбурций. Вася никому не рассказывает об этом знакомстве. Струсившим приятелям он говорит, что видел чертей.
У Васи есть сестра, четырехлетняя Соня. Она, как и ее брат, — веселый и резвый ребенок. Брат и сестра очень любят друг друга, но Сонина нянька препятствует их шумным играм: она считает Васю дурным, испорченным мальчишкой. Такого же взгляда придерживается и отец. Он не находит в своей душе места для любви к мальчику. Отец больше любит Соню, потому что она похожа на свою покойную мать.
Как-то раз в разговоре Валек и Маруся говорят Васе, что Тыбурций их очень любит. Вася отзывается о своем отце с обидой. Но неожиданно узнает от Валека, что судья — очень справедливый и честный человек. Вася узнает о том, что Валек ворует еду для голодной сестры. Это открытие производит тяжелое впечатление на Васю, но все же он не осуждает друга.
Валек показывает Васе подземелье, где живут все члены «дурного общества» . В отсутствие взрослых Вася приходит туда, играет со своими друзьями. Во время игры в жмурки неожиданно является Тыбурций. Дети испуганы — ведь они дружат без ведома грозного главы «дурного общества» . Но Тыбурций разрешает Васе приходить, взяв с него обещание никому не рассказывать, где все они живут. Наступает осень, и Маруся заболевает. Чтобы как-то развлечь больную девочку, Вася решается попросить на время у Сони большую красивую куклу, подарок покойной матери. Соня соглашается. Маруся в восторге от куклы, и ей даже становится лучше.
К судье несколько раз приходит старый Януш с доносами на членов «дурного общества» . Он рассказывает, что Вася общается с ними. .
Марусе становится все хуже. Обитатели подземелья решают, что куклу нужно вернуть, а девочка этого и не заметит. Но увидев, что куклу хотят забрать, Маруся горько плачет… Вася оставляет ей куклу.
И вот в самый критический момент появляется Тыбурций. Он несет куклу.
Тыбурций рассказывает судье о дружбе Васи с его детьми. Тот поражен. Отец чувствует себя виноватым перед Васей. Они почувствовали себя близкими людьми. Тыбурций говорит, что Маруся умерла. Отец отпускает Васю проститься с ней, при этом он передает через Васю деньги для Тыбурция и предостережение: главе «дурного общества» лучше скрыться из города.
Рассказывая о последних днях Маруси, Читатели прежде всего обращаются к описанию внешности больной девочки. Важно, чтобы они проследили динамику портрета (лица, глаз, улыбки, смеха и т.д.) и поняли, что изменения деталей внешности героя часто является свидетельством и внутренними изменениями. Так, через внешние признаки портрета героини писатель изображает постепенное ее угасания. Еще совсем недавно Ма-Руся «дзенькала слабыми переливами своего жалкого смеха и шлепала по каменному полу неспритними ножонками» (глава VI), но вот стали желтеть листья, а вместе с ними начала давать о себе знать и болезнь девочки. Маруся «все худела, лицо ее все бледнело, глаза потемнели... вика поднимали с трудом, мальчики истощали все усилия, чтобы только вызвать тихие переливы ее слабого смеха, увидеть ее грустную улыбку» (глава VII).
Наступила осень, ухудшилось состояние больного. Теперь она смотрела равнодушно... большими потемневшими и неподвижными глазами, и мы давно уже не слышали его смеха» (глава VIII). Только кукла смогла оживить девочку это продолжалось недолго. Пришло время, когда Маруся смотрела перед собой «неясным взглядом... не сознавая, что с ней происходит» (глава VIII). Обращая внимание нас на эти изменения в портрете, мы тем самым учим их быть внимательными к художественных деталей, видеть, какую роль играет каждая из них в раскрытии особенностей внутреннего мира героя
Как характеризует Васю его поведение во время болезни Маруси? - ставим вопрос. Читатели уже многое знают о мальчике, и его заботливость по отношению к больной, что доходит до самоотверженности, воспринимается как естественное и единственно возможное его поведения. Читатели отмечают, что Вася чувствует себя нужным в семье Тибурция. Его появление вызывает оживление девочки. Рубль занимал Васю, как брата. Даже Тибурций смотрел иа в себя глазами, в которых мерцали слезы. Вася прилагает все усилия к тому, чтобы хоть как-то помочь горю друзей. Особую душевную чуткость проявляет мальчик, когда отцу становится. известно, что пропала кукле. Не имея возможности вернуть ее сестре - для этого нужно было бы лишить Марусю ее последней радости,- Вася с напускной беззаботностью заявляет расстроенным Валеку и Тибурцию: «Ничего! Нянька, наверное, уже забыла». Вася знает, как тяжело сейчас его друзьям, и, не желая обременять их своими заботами, мужественно берет все на себя
Самоотверженность Васи отношении друзей, его душевная стойкость, верность слову наиболее ярко проявляются в разговоре с отцом. Сцену решающего объяснения судьи с сыном Читатель прочтет в классе сам. Это один из самых волнующих эпизодов повести, и важно, чтобы читатели прослушали его в красивом, выразительном чтении
С помощью учителя дети обратят внимание на душевные переживания действующих героев. Это поможет им глубже постичь внутренний мир каждого. Читатели хорошо знают содержание разговора, что произошло. Не обращаясь пока к тексту, предлагаем им подумать: что переживал отец и сын перед началом разговора?
Дети уловили основную тональность отрывка и, не утруждаясь, отвечают, что Вася волновался и боялся этой встречи. Его пугал грозный, неприступный вид отца. Вася чувствовал себя виноватым, потому что обманывал отца, не говорил ему, где проводит все время. Отец очень сердился на Васю, считая его эгоистом, что отдал неизвестным людям куклу, подаренную покойной матерью
До начала разговора Вася робко остановился у притолоки. Он заметил грустное осеннее солнце, почувствовал тревожный стук собственного сердца; поднял на отца глаза и немедленно шее опустил их в землю. Отец сидел перед портретом матери и «не возвращался» к Васе. Когда же он вернулся, лицо его было страшным. Вася чувствовал на себе тяжелый, неподвижный, угнетающий взгляд. Во время разговора слова отца о куклу резко упали на Васю, он вздрогнул. Ведь его обвиняют в страшном безчесному воровстве подарка умершей матери. Вот почему лицо отца быть бледно, глаза горели гневом
Несмотря на то что Вася весь съежился под взглядом отца, все ниже опускал голову, горькие слезы жгли его щеки, он ни словом не выдает своих друзей, испытывая в эту минуту не страх, а оскорбленное чувство покинутого ребенка и жгучую любовь к тем, кто пригрел его там, в старой часовне. Появление Тибурция прерывает тяжелую сцену
Дети отмечают, что судья встретил Тибурция мрачным и удивленным взглядом, что тот спокойно выдержал.
Тибурций чувствует свою правоту. Он пришел сюда, чтобы защитить Васю от несправедливых упреков. Он знает, что должен заставить господина судью выслушать себя, говорит спокойно и мягко, не желая раздражать разгневанного человека
Выдержка Тибурция, его доброе, ласковое отношение к Васе побеждают настороженность судьи, заставляют его прислушаться к словам бездомного нищего. Мы не знаем, а только предполагаем, о чем говорили между собой Тибурций и судья. Однако вряд ли стоит рекомендовать учащимся задание: «Что сказал Тибурций отцу Васи?», как это иногда практикуется. Содержание высказываний Тибурция да, пожалуй, а соблюдение характерного стиля его речи настолько недоступно детям, что такое задание будет порождать лишь беспомощные ответы, неудачные попытки «дополнить» писателя. Гораздо полезнее школьникам проследить, как во внешнем поведении судьи (в его жестах, мимике, позе) проявляется новое отношение к сыну. Вчитываясь в произведение, дети обратят внимание на то, что сначала судья положил Васи на плечо тяжелую руку, эта рука дрожала. После первых слов Тибурция рука отца, что держала плечо Васи, розтиснулася. Наконец, после разговора судьи с Тибурцием Вася снова почувствовал на своей голове чью-то руку. Это была рука отца, но теперь нежно гладила волосы Васи. Скупая, но выразительная-деталь тонко передает характер переживаний отца Васи (от гнева к удивлению и от него к доверия и ласку).
Еще более понятной станет близость, возникшую между отцом и сыном, когда мы обратим внимание на то, как, в свою очередь, Вася трогательно выражает отцу свое отношение: «Я доверчиво взял его руку»; «Я с живостью схватил его руку и стал нее целовать»; «Долго сдерживаемая любовь хлынула целым потоком в мое сердце».
Желая обобщить результаты анализа этого эпизода и подвести нас к осмыслению характера судьи и Тибурция, предлагаем ответить на вопрос: «Почему Тибурций был уверен, что судья выслушает его? Что заставило Тибурция прийти в дом судьи? Что побудило судью сказать Васе: «Я виноват перед тобой, мальчик...»?»
Первый вопрос сначала вызывает некоторое недоумение школьников, однако вскоре они рассуждают, что ответить на вопрос можно, лишь поняв, каким человеком был судья. И тогда читатели вспоминают все, что им известно об отце Васи из повести: это высказывание Валека о неподкупности и человечность судьи; это оценка Тибурция («Твой отец, малый, самый лучший из всех судей на свете. Он не считает нужным травить старого беззубого зверя в его последнем берлоги...»); это, наконец, отношение самого судьи до старого злобного Яна-Шу, которого судья упорно выгонял из своего дома, не желая выслушивать оговора на бедных жителей часовни
Хотя мы и знаем, что судья служит жестоким и несправедливым законам, которые существуют в обществе, однако самого судью воспринимаем как высоконравственного человека. Тяжелое горе ожесточило его, сделало черствым отношении собственного ребенка, заставило уйти в себя, однако не лишило чувство справедливости
Осмыслив особенности характера этого сурового и по-своему несчастного человека, Читатели теперь смогут ответить на поставленный вопрос: наблюдательный Тибурций хорошо изучил Васиного отца и верил в то, что гуманность судьи, его доброе отношение к людям не позволят ему оттолкнуть дружескую руку, протянутую даже такой обездоленной человеком, которой был Тибурций.
Сохрани - » Последние дни Маруси в повести «Дети подземелья» . Появился готов произведение.
Вася - так звали мальчика - был сыном городского судьи. Ребенок рос, «как дикое деревцо в поле»: мать умерла, когда сыну было всего шесть лет, а отец, поглощенный своим горем, обращал на мальчика мало внимания. Вася целыми днями бродил по городу, и картины городской жизни оставляли в его душе глубокий след.
Город был окружен прудами. Посреди одного из них на острове стоял старинный замок, принадлежавший некогда графскому роду. Его обитателями стали городские нищие, не имевшие иного пристанища. Но среди нищих произошел раскол. Старый Януш, один из бывших графских слуг, получил некое право решать, кто может жить в замке, а кто нет. Он оставил там лишь «аристократов»: католиков и бывшую графскую челядь. Изгнанники нашли себе пристанище в подземелье под старинным склепом у заброшенной униатской часовни, стоявшей на горе. Однако это их местопребывание никому не было известно.
Старый Януш, встречая Васю, приглашает его заходить в замок, ибо там теперь «порядочное общество» . Но мальчик предпочитает «дурное общество» изгнанников из замка: Вася жалеет их.
Многие члены «дурного общества» хорошо известны в городе. Руководитель же всего сообщества «темных личностей» - Тыбурций Драб. Его происхождение и прошлое никому не ведомы. Однажды Вася с тремя приятелями приходит к старой часовне: ему хочется заглянуть туда. Друзья помогают Васе проникнуть внутрь через высокое окно. Но увидев, что в часовне еще кто-то есть, приятели в ужасе убегают, бросив Васю на произвол судьбы. Оказывается, там дети Тыбурция: девятилетний Валек и четырехлетняя Маруся. Вася начинает часто приходить на гору к своим новым друзьям, носить им яблоки из своего сада. Но ходит он лишь тогда, когда его не может застать Тыбурций. Вася никому не рассказывает об этом знакомстве. Струсившим приятелям он говорит, что видел чертей.
У Васи есть сестра, четырехлетняя Соня. Она, как и ее брат, - веселый и резвый ребенок. Брат и сестра очень любят друг друга, но Сонина нянька препятствует их шумным играм: она считает Васю дурным, испорченным мальчишкой. Такого же взгляда придерживается и отец. Он не находит в своей душе места для любви к мальчику. Отец больше любит Соню, потому что она похожа на свою покойную мать.
Как-то раз в разговоре Валек и Маруся говорят Васе, что Тыбурций их очень любит. Вася отзывается о своем отце с обидой. Но неожиданно узнает от Валека, что судья - очень справедливый и честный человек. Вася узнает о том, что Валек ворует еду для голодной сестры. Это открытие производит тяжелое впечатление на Васю, но все же он не осуждает друга.
Валек показывает Васе подземелье, где живут все члены «дурного общества» . В отсутствие взрослых Вася приходит туда, играет со своими друзьями. Во время игры в жмурки неожиданно является Тыбурций. Дети испуганы - ведь они дружат без ведома грозного главы «дурного общества» . Но Тыбурций разрешает Васе приходить, взяв с него обещание никому не рассказывать, где все они живут. Наступает осень, и Маруся заболевает. Чтобы как-то развлечь больную девочку, Вася решается попросить на время у Сони большую красивую куклу, подарок покойной матери. Соня соглашается. Маруся в восторге от куклы, и ей даже становится лучше.
К судье несколько раз приходит старый Януш с доносами на членов «дурного общества» . Он рассказывает, что Вася общается с ними. .
Марусе становится все хуже. Обитатели подземелья решают, что куклу нужно вернуть, а девочка этого и не заметит. Но увидев, что куклу хотят забрать, Маруся горько плачет… Вася оставляет ей куклу.
И вот в самый критический момент появляется Тыбурций. Он несет куклу.
Тыбурций рассказывает судье о дружбе Васи с его детьми. Тот поражен. Отец чувствует себя виноватым перед Васей. Они почувствовали себя близкими людьми. Тыбурций говорит, что Маруся умерла. Отец отпускает Васю проститься с ней, при этом он передает через Васю деньги для Тыбурция и предостережение: главе «дурного общества» лучше скрыться из города.
Ответ оставил Гость
Внешность Маруси: "...грязное личико, обрамленное белокурыми волосами и сверкавшее на меня детски‑любопытными голубыми глазами..." "...ответила девочка, слегка сверкнув бирюзовыми глазами..." "...гладя рукой белокурую головку девочки..." "...ее белокурые волосы..." "...бледное лицо девочки вспыхивало румянцем..." "...Она ласково подала мне свою крохотную ручонку и, глядя снизу вверх голубыми глазами, спросила..." "...движения ее тонких рук были медленны; глаза выделялись глубокою синевой на бледном лице; длинные ресницы были опущены. При взгляде на эту крохотную грустную фигурку..." "...Это было бледное, крошечное создание, напоминавшее цветок, выросший без лучей солнца..." "...Платье ее было грязно и старо, в косе не было лент, но волосы у нее были гораздо больше и роскошнее, чем у Сони..." Маруся - слабый, болезненный ребенок. Судя по всему, она болеет чахоткой: "...Несмотря на свои четыре года, она ходила еще плохо, неуверенно ступая кривыми ножками и шатаясь, как былинка: руки ее были тонки и прозрачны; головка покачивалась на тонкой шее, как головка полевого колокольчика; глаза смотрели порой так не по‑детски грустно..." Болезнь и "подземелье" высасывают все силы из Маруси: "...Несомненно, кто‑то высасывает жизнь из этой странной девочки, которая плачет тогда, когда другие на ее месте смеются..." "...высасывая из нее румянец, блеск глаз и живость движений..." "...о «сером камне», высасывавшем из Маруси ее веселье..." Маруся плохо ходит несмотря на то, что ей 4 года: "...Она падала, вновь приподымалась и, наконец, направилась нетвердыми шагами к мальчишке..." "...шлепала по каменному полу непроворными ножонками..." "...по‑прежнему шлепая по полу слабыми ногами..." Маруся - странная девочка: "...из этой странной девочки..." Маруся - грустный, невеселый ребенок: "...грустная улыбка Маруси..." "...эту крохотную грустную фигурку..." "...глаза смотрели порой так не по‑детски грустно..." "...Отчего она такая? – спросил я <...> – Невеселая? – переспросил Валек..." Маруся не любит играть: "...она не любит играть..." Маруся редко смеется: "...плачет тогда, когда другие на ее месте смеются..." "...моя маленькая приятельница почти никогда не бегала и смеялась очень редко; когда же смеялась, то смех ее звучал, как самый маленький серебряный колокольчик, которого на десять шагов уже не слышно..." Маруся - тихий ребенок: "...Применяясь к тихой солидности нашей дамы..." "...тихие переливы ее слабого смеха..." "...Маруся звенела слабыми переливами своего жалкого смеха..." Маруся - простодушный ребенок: "...Да, голодна! – с жалобным простодушием повторила девочка..." Маруся - доверчивый ребенок: "...Девочка доверчиво прижалась к ногам этого урода..." Со временем Маруся болеет сильнее и сильнее. Она худеет и бледнеет из-за болезни: "...наша Маруся начала прихварывать..." "...Она ни на что не жаловалась, только все худела; лицо ее все бледнело, глаза потемнели, стали больше, веки приподнимались с трудом..." "...Маруся все больше хиреет. Теперь она совсем уже не выходила на воздух..." "...Маруся, которая увядала, как цветок осенью..." "...Маруся опять слегла, и ей стало еще хуже..."
В конце рассказа маленькая Маруся умирает от болезни: "...отец тебя отпустит попрощаться с моей девочкой. Она… она умерла..."
В сумрачный зимний вьюжный вечер в обветшалом старом доме воздух содрогнулся от звонкого детского плача. Девочка с маленькими светлыми волосиками и поразительно глубокими глазами цвета морской волны с удивлением оглядывала новый мир. На новорожденную сбежалась посмотреть вся деревня. В холодных сенях столпилась оживленно гудящая толпа. Спустя несколько минут соседи умолкли, в доме царила неестественная тишина, казалось, ее можно было резать ножом как сливочное масло.-Батюшки, помогите, люди добрые, - донесся из глубины квартиры испуганный шепот. Толпа было ринулась внутрь, как буйный ураган сметая все на своем пути, но через секунду была остановлена местным доктором Валентиной Федоровной Сапожковой. Она стремительно вошла в главную комнату и вскрикнула. Катерина, недавняя роженица, лежала в луже крови и тяжело дышала. Рядом копошилась испуганная старуха в черном фартуке.
- Кто принимал роды? - сурово спросила она у старухи, мгновенно определив, что молодой женщине осталось жить не больше получаса.
- Я, матушка, - старуха нерешительно переступила с ноги на ногу и принялась омывать девочку. Казалось, она не понимала, что происходит. Она машинально плескала на новорожденную теплую воду, продолжая что – то бессвязно бормотать.
- Мы, матушка, люди простые, маленькие, пока доктора доедут. Начала она рожать, кричит миленькая…
Она внезапно громко всхлипнула и вытерла глаза платком. Взглянув на умирающую полным жалости взглядом, она продолжила.
- Я полотенце – то с водой взяла… Ой, думала, что сами справимся, - запричитала она. – Умрет? – испуганным шепотом спросила она и тут же прикрыла рот рукой, словно надеясь, что так девушка этого не услышит.
Сапожкова едва заметно кивнула и прижала ладони к вискам. Ох, уж эти деревенские жители. То ли слишком самоуверенные, то ли – запуганные. Ведь больница находится в десяти минутах езды от дома. Теперь женщину уже было не спасти, она потеряла слишком много крови. Валентина присела возле умирающей и от души пожалела ее. Такая молодая, ей бы жить. Но судьба решила забрать ее из грешного грязного мира. Господь часто забирает невинных и лучших, словно не желая видеть в своем райском саду порочных грешников. Глаза Катерины глубоко запали, нос заострился, подбородок задрался вверх, пот тек бесконечным потоком по лицу, смешиваясь со слезами боли и горечи. Грудь несчастной тяжело вздымалась, дыханье участилось, она судорожно провела ладонью по внезапно исхудавшему лицу.
- Пить… дайте пить…, - прохрипела она, сжав руку Сапожковой до боли. Та торопливо облизала пересохшие губы, почувствовав, что сердце забилось быстрее, словно загнанный зверь попал в силки и из последних сил пытается вырваться на волю. Он знала, что обостренная жажда означает приближение конца, начало перехода в другой лучший мир. Она неловкими руками схватила чашку и одним махом плеснув в нее холодной воды, прислонила ее к губам девушки. Та сделала судорожный глоток и опрокинув на себя чашку, тихо произнесла: «Хочу ее увидеть!». Ей уже было сложно говорить, глаза закрывались пеленой смерти, она с трудом пыталась удержаться на этой стороне, не хотела покидать этот несправедливый беспощадный мир. Сапожкова осторожно поднесла новорожденную к лицу матери. На лице девушки появилась улыбка. Она провела рукой по лицу маленького ангела, погладила золотистые волосики.
- Маруся, - еле слышно произнесла она и подняла глаза на Валентину.
- Я умираю? - тихим шепотом прозвучал ее голос в звенящей тишине. Сапожкова покачала головой, она не могла произнести слово: «Да».
- Нет, нет, терпи, милая, - со слезами на глазах проговорила она, и присев на колени возле девушки, положила ей на лоб мокрое полотенце. Несмотря на то, что она работала в больнице, она никак не могла привыкнуть к тому, как люди умирали. На ее глазах уходили два человека. Старый дядя, считавший племянницу практически родной дочерью. Он мучился ужасно. Несколько лет, проведенные в кровати после обширного инсульта сделали свое дело. В свой последний день, он долго держал племянницу за руку. Наверно то, что он видел или чувствовал, доставляло ему невыносимую боль и страх. Сапожкова долго оправлялась от пережитого потрясения.
Второй раз она видела, как умирала маленькая девочка, попавшая под машину. На это было больно смотреть. Подвыпивший водитель долго и муторно объяснял почему, он не заметил на широкой ярко освещенной дороге маленькую фигурку. Скорая приехала поздно, а у Валентины не было с собой никаких подручных средств для спасения чьей – то жизни. Она лишь смогла на несколько минут ее продлить. После этого случая Сапожкова не смогла больше ходить по этим улицам. На дорогах и во сне ей мерещилась умершая девочка в белой сорочке. Женщина не выдержала и перевелась на работу в забытую Богом больницу в деревеньке со смешным названием Коклово, находящуюся в ста пятидесяти километрах о ближайшего индустриального центра.
Сапожкова потрясла головой и вернулась в реальность. Катерина судорожно хватала ртом воздух.
- Наклонись, - через силу произнесла она, - ближе…
Сапожкова подчинилась. Теперь ее лицо находилось в нескольких сантиметрах от лица умирающей.
- Возьми ее.. позаботься, - из последних сил прохрипела она, и дыханье ее прервалось.
- Отмучилась, голубушка, - прошептала старуха, стоявшая позади с иконой в руках. Перекрестившись она выбежала в сени и громким шепотом сообщали все собравшимся трагичную новость. Сапожкова еще долго сидела в комната, глядя прямо перед собой широко открытыми глазами. От тяжелых мыслей ее отвлек плач маленькой красавицы. Она легонько провела пальцем по щеке малышки и улыбнулась. На ощупь она была как сметана.
-Моя… моя… Маруся, - произнесла она и с нежностью прижала ее к своей груди. Она поплотнее запеленала девочку и вышла вместе с ней в наполненные морозным воздухом тесные сени. Притихшие соседи снова оживились, но Сапожкова, не обращая внимания на людской гул, медленно и осторожно направилась к выходу. Соседи зашептались…
Через три дня хороняли Катерину. Больно и горько было жителям деревни смотреть на молодое безжизненное тело, покоящееся на белой ткани. Закрытые глаза, словно перламутровые раковины выделялись на ее лице. На щеках царила ужасающая белизна. На лице застыло скорбное выражение. Деревянным громом прогремел удар крышки, об нее стали глухо ударять комья земли. По лицам присутствующих покатились бесконечные слезы. Едва образовался пологий земляной холмик, над деревней прогремело и начался сильный дождь. Сельчане по очереди крестились и торопясь, уходили домой. Одна лишь одинокая фигура осталась у свежей могилы с большим букетом белых роз. Валентина. Одежда на ней моментально намокла и прилипла к телу, волосы безвольно поникли, по лицу, смешиваясь с ее слезами, струились слезы дождя. Она осторожно опустилась на колени положила на свежую землю белоснежный, словно платье невесты, букет. Она что – то говорила, ее губы шевелились, но из-за шума дождя невозможно было разобрать слова, лишь один невнятный шелест.
…- Маруся, ты платье – то одень то, с зеленым поясом, - советовал чей – то заботливый голос миловидной девушке, стоявшей перед зеркалом.
- Мама, это же мое первое свидание, - звонкий голос заполнил комнату и девушка заливисто рассмеялась. Сапожкова неслышным шагом подошла к девушке и обняла ее за плечи. За эти 17 лет Маруся стала ей родной дочерью, хотя она это поняла еще тогда, когда увидела ее только что родившуюся в луже крови. Она так и не смогла открыть ей правду о биологической, о настоящей матери.
- Доченька, может ты не пойдешь никуда, - с тревогой произнесла она. – У меня плохое предчувствие.
Маруся улыбнулась и поцеловала Валентину в щеку.
-Не волнуйся, все будет в порядке, приду не поздно.
Так не может быть, не может быть все настолько идеально, - в который раз за эти 17 лет подумала Валентина. Маруся росла на редкость неконфликтным послушным ребенком, считающим мать своим советчиком и лучшей подругой.
- Не может, - прошептала она, глядя как Маруся легко сбегает по ступенькам вниз. …
Маруся, - долгожданный любимый голос раздался у калитки. Девушка оглянулась и расплылась в ослепительной улыбке. Самый красивый парень деревни обрати на нее внимание. Сколько слез было пролито, сколько дневников исписано, и мечта сбылась.
- Максим!
Он подошел ближе, держа в руках три красные розы, розы цвета запекшейся крови. Он приобнял ее за талию и что – то прошептал, нежно касаясь кончиками губ ее тоненькой шеи. Маруся отстранилась, но Максим понял все правильно, и подарив ей цветы, галантно протянул руку. Стемнело быстро, Маруся в страхе оглянулась, она и опомниться не успела, как наступила густая ночь.
- Мне пора домой, - через силу произнесла она и нерешительно взглянула на возлюбленного. Тот уверенно покачал головой и притянув к себе, преодолевая сопротивление, поцеловал.
- Ты придешь чуть позже, - тоном змея – искусителя произнес Максим, чувствуя, что Маруся тает в его руках.
- Я хочу тебе кое – что показать, - прошептал он и повлек ее к реке. Спустя несколько минут замелькала серебристая лента. Полная луна, рисуя на воде сверкающую дорогу, ярко освещала окрестности.
- Как тут красиво, - выдохнула Маруся и, прижавшись к крепкому плечу, почувствовала себя абсолютно счастливой. Тихо плескалась вода, еле слышно шелестели деревья.
- Ты меня любишь? – Маруся повернулась и посмотрела в глубокие карие глаза. В них мелькнули лукавые огоньки.
- Люблю.
Внезапно совсем рядом послышались уверенные тяжелые шаги. Она в страхе оглянулась, но тут же попала в чьи – то сильные руки.
- Не бойся, это всего лишь мои друзья, - с усмешкой произнес Максим каким – то чужим голосом.
- Я прошу, отведи меня домой….
Отрывки слов доносились до нее словно сквозь толстый слой воды. Перед глазами запрыгали черные точки, тело содрогнулось от боли.. навалилась темнота.
… Маруся нерешительно подняла голову и в страхе огляделась по сторонам. Река. Дорога. Она осторожно поднялась и пошатнулась. Золотистые волосы растрепались, руки были в крови. Опустив взгляд вниз, девушка закричала от ужаса. Весь подол был насквозь пропитан кровью, на руках виднелись порезы и следы от сигарет. Она сделала шаг и снова почувствовала острую боль. Каждое движение отдавалось непреодолимой болью и горечью во всем теле. Через несколько минут показался дом и измученная мать с бледным лицом и темными кругами под глазами.
- Маруся, - кинулась она к дочери.- Подожди секунду, я за аптечкой.
Нет… прости за все… я знаю про Катерину…
Валентина замерла на месте. словно прикованная неожиданным открытием..
-… Все равно… ты – моя …мама…
С этими словами Маруся облизала пересохшие губы и упала без чувств на твердую землю.
